"Магда Сабо. Бал-маскарад" - читать интересную книгу автора

Кевари любила детей, она всю душу вкладывала в уроки, и ученики уважали ее
за объективность в оценках, за исключительные знания и справедливость, но
старались как можно меньше попадаться ей на глаза. Она и сейчас чувствовала,
что ее присутствие стесняет танцующих: всякий раз, когда чей-нибудь взгляд
останавливался на ней, с веселого раскрасневшегося лица сбегала улыбка.
"Сейчас уйду, - думала тетя Луиза. - Мне и самой-то здесь не по душе.
Успокойтесь, сейчас уйду".
Теперь уже танцуют все старшеклассники, мамаши смеются, пьют кофе и
уплетают сандвичи. Нет, не так надо воспитывать, не так, как-нибудь
по-другому - вот как ее воспитывал когда-то отец. Ну, зачем, например, они
собирают фотографии артистов и вообще зачем собирают всякую всячину -
спичечные коробки, бумажные салфетки, открытки...
Вот она, например, ничего не собирала.
Вела хозяйство у них Виола, которой было приказано выбрасывать всякий
хлам. И Виола однажды выкинула ее переводные картинки. Луиза только сначала
поплакала, но потом поняла, что нельзя накапливать в доме барахло. Да и
зачем оно?
Мими и Чатари утверждают, что она не права. Так же считает и
директриса. А ведь это они не правы. Да и вся эта пионерия, к чему она? Вся
эта игра в "мы-всегда-вместе", "мы-друг-за-дружку"... Коллектив!... Как
будто нельзя жить одному!
Вот уже сорок три года она живет одна.
Медери в своей маске расхаживает среди детворы, словно король Матяш[8].
Вот почему Мими и Чатари хохотали так весело, они с самого начала знали, что
готовится. Интересно, директриса тоже знала? Потому что если нет, то за это
им может и нагореть. Получат по выговору...
А, где там! Выговаривают только ей одной, причем без устали. "Коллега
Кевари, теснее общайтесь с детьми!", "Коллега Кевари, вы великолепно подаете
материал, но не забывайте, что ваш труд может принести подлинные результаты
лишь в том случае, если вы научитесь всей душой быть с детьми, и в радости и
в горе", "Вы примерно готовитесь к занятиям, коллега Кевари, но не живете
единой жизнью с молодежью..."
Но. Но. Но!
У нее меньше всех неуспевающих. Уж кто-кто, а она-то в каждого вобьет
свой предмет! Детей она любит, но ее любовь выражается в том, чтобы научить
их физике. Те мосты, домны, электростанции, которые будут когда-нибудь
конструировать ее ученики, до конца времен останутся свидетельством победы
творческого разума человека. Чего же еще хотят от нее?
Может, и ей надеть маску, как сделала Медери?
Открывается дверь, входит Дока, врач, отец Хедвиги Доки. Завидев
ряженых, он даже коленками пристукивает от смеха. Ну, уж ее-то отец... Даже
представить себе нельзя, чтобы ее отец пришел в какое-нибудь такое место,
сел, смеялся, уплетал сандвичи!... Куда там! Отец не заглядывал в школу даже
для того, чтобы поинтересоваться ею, он просил ее избавить от этого и Виолу.
Жить и работать следует так, чтобы и без всех этих хождений и бесед они были
бы избавлены от каких-либо неожиданностей при выдаче табелей. Если он
узнает, что она, его дочь, навлекла на него позор, если имя Кевари, его
имя... Словом, пусть остерегается!
Однажды, когда у нее начиналась скарлатина, она не приготовила урок по
венгерскому языку. Из какой же дали приходит это воспоминание, из каких