"Магда Сабо. Скажите Жофике " - читать интересную книгу автора

быстро. В кружке юных поварят, наверное, уже пообедали. Жофи тоже
захотелось есть. Давно она не была так голодна, как сегодня. Жофи
достала термос.
- Можно я поем у вас? - взглянула она на старика.
Дядя Пишта почему-то снова обозлился:
- Что мне за дело, лопай себе!
Это все выдумки Шары, такое не может придумать старый Юхош. Эта
Шара еще с детства не переносила его. Она вечно дралась, щипалась,
норовила накидать ему полную голову перьев. Карчи на старости лет
присмирел, а Шару и возраст не берет. Иштван прямо слышит, как она
нашептывает внучке: "Гляди, ничего не принимай от дедовского брата. Не
вздумай обедать у него. Больно бедный он, лучше бери еду из дому, а от
старика не принимай". Она привыкла глядеть на него свысока. Видите ли,
ее Карчи слесарь и не чета Иштвану, который всегда скитался по деревне
от одного хозяина к другому. И его женитьба пришлась Шаре не по вкусу:
зачем Кату взял в жены, ведь у Каты и гроша за душой не было. Шаре
всегда мила только своя семья, своя дочь, свой сын. Его же дочь, Марча,
для нее ничего не значила; даром что крестницей ей приходилась, дырявой
кастрюли на свадьбу девушке не поднесла. И муж Марчи, Имре, в родню не
годился - простой кондуктор, не то что ее зять фельдфебель. Ну и
носилась же она с ним, прямо как с пасхальным яйцом. А фельдфебель,
бедняга, так же как Имре, погиб на войне.
Шара и на похороны Каты явилась только для того, чтобы показать
свою новую шляпу. У нее их было с пяток, и спать, наверное, в шляпе
ложилась. Тогда Эржи еще на свете не было. Марча в девках сидела, а
Имре лишь издали поглядывал на нее и на кладбище все около крутился.
Старый Пишта дождался, пока Жофика доест последнюю ложку ("Нет
того, чтоб хлебом все очистить! К порядку не приучена!"), и со звоном
оттолкнул поднос.
- И можешь передать своей бабке, что вышвырну тебя вон вместе с
твоей кастрюлей, если еще раз со своей едой явишься. Или будешь есть
то, что я, или катись отсюда ко всем чертям! Нечего тут из коробок
лопать!
"Пожалуй, даже лучше, что он так кричит, - думала Жофика. - Для
легких лучше. Нет, не лучше, сердцу это не особенно полезно, слишком уж
оно напрягается. Но не могу же я допустить, чтобы он мне платил и еще
кормил меня!"
Только она вымыла посуду - заодно и свой термос - и стала
развешивать полотенце, как в дверь постучали. "Ой, кто же это? Читать
не умеет! Или не заметил на двери записку? А вдруг это тетя Марта или
какой-нибудь другой учитель?" Нет! Это был всего только Куль-шапка.
Войдя, он снял с головы свой кулек и спросил у дяди Пишты, как он себя
чувствует. Иштван Понграц в ответ только буркнул что-то.
- Еще хорошо, что этот живчик тут около вас крутится.
Куль-шапка погладил Жофи по голове. От его ладони пахло известью.
Какой свежий, чистый запах; он немного напоминает запах хлора,
исходивший от папы.
- Помогаешь деду?
- Какому там деду! - махнул рукой дядя Пишта. - Это внучка Карчи
Юхоша. Того, что слесарем на инструментальном. Отец ее - Фери, Фери