"Рафаэль Сабатини. Торквемада и испанская инквизиция" - читать интересную книгу автора

двадцати ливров34 , папский легат Голтиер изложил эти каноны в следующих
положениях:

"Все члены суда, знать, вассалы и прочие усердно стараются
выявить, арестовать и покарать еретиков, где бы они ни скрывались. Всякий
церковный приход, в котором обнаружен еретик, обязан выплатить в качестве
компенсации одну серебряную марку человеку, разоблачившему преступника. Все
дома, в которых проповедовали свои учения еретики, подлежат разрушению, а их
имущество - конфискации; огонь должен испепелить все жилища, где они
собираются на свои встречи или находят сочувствие и приют. Дети отступников
лишаются права наследования. К укрывающим или защищающим еретиков полагается
применять те же меры наказания. Любой заподозренный в ереси должен публично
поклясться в верности вере под страхом соответствующих наказаний; таких
людей необходимо заставить посещать церковные службы во всякий праздник, и
каждый из них, кто примирится с Церковью, обязан на внешней части верхней
одежды носить отличительные знаки в виде двух крестов - один на груди,
другой на спине - из желтой ткани в три пальца шириной, вертикальная часть
длиной в две с половиной ладони, горизонтальная - в две ладони ( иначе
говоря, размерами полтора фута на фут (или 45 см на 30 см ). При наличии
капюшона положен и третий крест - все под страхом быть причисленным к
еретикам и подвергнуться конфискации собственности".

Бескомпромиссная жестокость этих указов в достаточной мере раскрывает
ненависть церкви к еретикам, ее нетерпимость и твердую решимость истребить
их. Они также разоблачают расчетливое безжалостное коварство и хитрость,
которые делали столь страшным этот трибунал. Угроза наказания всякому, кто
движимый христианским милосердием, придет на помощь обездоленным и гонимым,
душила в людях сострадание, а закон, по которому дети осужденных еретиков
лишались права наследования и объявлялись недостойными всякого делающего
честь назначения, был принят с тонким расчетом: выковать оружие из
родительской любви. Если человек готов принять муки за свои собственные
убеждения, ему придется остановиться перед опасностью навлечь на своих детей
ту же кару, подвергнуть их крайним лишениям и позорному клейму.
С точки зрения церкви поставленная цель оправдывала любые средства,
которые могли привести к желаемым результатам. И столь велико было ее
стремление искоренить ересь, что всякие - даже откровенно преступные -
деяния прощались, если способствовали достижению этой цели.
Некоторые авторы выдвигают тезис о том, что крестовый поход против
ереси является средством политическим - войной, объявленной церковью ради
защиты от яростной атаки свободомыслия, грозящего ей низвержением. Так,
несомненно, обстояло дело в ранние века, но не более. Римский католицизм
вырос и раскинулся подобно мощному дереву, тень которого закрыла лик Европы,
а корни пронизали почву вглубь и вширь. Надежно укрепившееся у кормила
власти духовенство имело достаточно сил, чтобы не позволить при увядании
отдельной ветви нанести серьезный урон жизненной силе самого дерева.
Католицизм уже не знал таких забот. Каким бы отвратительным, мрачным, даже
нехристианским ни оказался на деле институт Святой палаты, нет сомнений, что
сами исходные принципы, начертанные на ее скрижалях, и самый изначальный дух
ее были целомудренными и бескорыстными.
Может показаться горькой иронией тот факт, что именем смиренного и