"Рафаэль Сабатини. Капризы Клио" - читать интересную книгу автора

его бороде, обняла и расцеловала. На глаза ее навернулись слезы, и Мария
разрыдалась на его плече.
- Бог наказал меня, Джеймс! О, как я наказана! Если бы я не отправила
тебя в ссылку, ты никому не позволил бы так со мной обращаться. Какие
шотландцы все-таки скоты!
Ошеломленному и растроганному Марри оставалось только прижимать ее к
себе, поглаживать по плечу и утешать. До сих пор он и не подозревал, что его
сестричка способна на такие проявления нежности и раскаяния.
- О Господи, Джимми, как мне тебя не хватало! - продолжала она. - Ты
был в изгнании не по своей вине. А на меня обрушилось столько бед. Мне
ничего от тебя не нужно, только будь моим добрым подданным, и ты увидишь - я
умею ценить дружбу.
Ее слезы и жалобы растопили многолетние льды; суровое, недоверчивое
сердце Марри растаяло. Давно уже он не испытывал желания, забыв о себе,
стать на защиту близкого существа. В носу у него защекотало, глаза
увлажнились, и он отвечал ей с божбой и клятвами, что отныне во всей
Шотландии у Марии не будет другого столь же верного и преданного ей
человека, каким станет он.
- А что до этого убийства, - со всей убежденностью закончил граф, - то
клянусь спасением души, я не принимал в заговоре никакого участия и узнал о
нем лишь когда вернулся.
- Я знаю, знаю! - простонала Мария. - Иначе разве бы я тебе
обрадовалась? Будем снова друзьями, Джимми!
И Марри опять охотно поклялся ей в верности, тем более, что это
отвечало его тайным помыслам и надеждам на возвращение к власти.* Граф снова
мысленно подивился, как неожиданно ветер переменился в благоприятную для
него сторону. Потом он заговорил о короле и стал упрашивать Марию принять и
выслушать Дарнли, ибо тот уверяет, что не желал смерти Риццо, и переваливает
всю вину на лордов. Те, мол, вышли из повиновения, нарушили договор и зашли
гораздо дальше, чем было условлено, а король-де собирался просто поставить
на место зарвавшегося скрипача.
Сделав вид, что граф ее убедил, Мария согласилась - это как раз входило
в ее намерения. Ведь прежде чем расправиться с Дарнли и изменниками-лордами,
ей нужно было сначала выбраться из Холируда, где они держали ее взаперти.
Дарнли пришел, и был на сей раз угрюм и не столь самоуверен. Несмотря
на заверения Марри, он, памятуя о недавней отповеди королевы, опасался ее
нового резкого выпада. Она, опираясь на резной подлокотник кресла, казалось,
внимательно его слушала. Когда же он закончил оправдываться, Мария долго в
задумчивости глядела на хмурое мартовское небо за окном и ничего не
отвечала. Наконец она оторвала взгляд от окна и перевела глаза на мужа.
- Следует ли понимать, милорд, что вы сожалеете о случившемся?
- Не искушайте меня, мадам, я не хочу лицемерить, - ответил Дарнли. - Я
буду правдив, как на пасхальной исповеди. Нет, я не испытываю жалости к
Риццо. С тех пор, как он снискал доверие и благосклонность вашего
величества, вы перестали относиться ко мне, как раньше. Вы избегали моего
общества и терпели меня только в присутствии посторонних - того же Дэйви,
например. Это было невыносимо - как же мне после этого жалеть того, кто
лишил меня вашей бесценной дружбы и был причиной моего унижения? Но я
сожалею о том, что вам пришлось пережить, и заявляю о своей невиновности и
непричастности к этому ужасному событию.