"Эрнесто Сабато. О героях и могилах " - читать интересную книгу автора

- Ты сказала, он сумасшедший?
- Ты удивляешься? Это семья сумасшедших. Знаешь, кто жил на этом
чердаке целых восемьдесят лет? Сеньорита Эсколастика. Ты, может, слышал,
что когда-то считалось хорошим тоном держать в доме запертого в
каком-нибудь чулане сумасшедшего? Бебе - он, пожалуй, тихий помешанный,
вроде идиота, и, во всяком случае, своим кларнетом беды не наделает.
Эсколастика тоже была тихая. Знаешь, что с ней случилось? Иди сюда. - Она
поднялась и подошла к литографии, прикрепленной к стене четырьмя кнопками.
- Смотри: это остатки легиона Лавалье 1 в ущелье Умауака. На коне - убитый
генерал. Вот этот - полковник Педернера. Рядом с ним Педро Эчагве. А
бородатый справа - полковник Асеведо. Бонифасио Асеведо, двоюродный дед
дедушки Панчо. Мы называем Панчо дедушкой, но на самом деле он -
прадедушка.
Она все смотрела на литографию.
- А тут прапорщик Селедонио Ольмос, отец дедушки Панчо, то есть мой
прапрадед. Бонифасио был вынужден бежать в Монтевидео. Там он женился на
уругвайке, звали ее Энкарнасьон Флорес, и у них родилась дочь Эсколастика.
Подумай, какое имя. Еще до ее рождения Бонифасио присоединился к легиону да
так и не увидел дочку, потому что кампания продолжалась два года и оттуда,
из Умауаки, они перешли в Боливию, где он пробыл несколько лет, а потом и в
Чили задержался. В начале 1852 года, после тринадцати лет разлуки с женой,
которая жила на этой вилле, команданте Бонифасио Асеведо, находившийся в
Чили вместе с другими изгнанниками, не выдержал тоски и, переодетый, явился
в Буэнос-Айрес: шли слухи о скором падении Росаса, о том, что Уркиса 2
ворвется в Буэнос-Айрес, беспощадно круша все на своем пути. Но Бонифасио
не захотел ждать и вернулся один. Кто-то его выдал, иначе это нельзя
объяснить. Словом, он явился в Буэнос-Айрес, и масорка 3 его схватила. Его
обезглавили, пошли к его дому и постучали в окно; когда ж окно открыли, они
бросили голову в комнату. Энкарнасьон скончалась от потрясения, а
Эсколастика сошла с ума. Через несколько дней в Буэнос-Айрес вошел Уркиса!
Ты, конечно, понимаешь, что Эсколастика росла, все время слыша разговоры о
своем отце и глядя на его портрет.
Алехандра вытащила из ящика комода цветную миниатюру.
- Тут он лейтенант-кирасир во время бразильской кампании.
Нарядная форма, юное лицо, изящество стана - ничего общего с
бородатым, изможденным человеком на старой литографии.
- Масорка была ожесточена, узнав о мятеже Уркисы. И знаешь, что
сделала Эсколастика? Мать-то упала в обморок, а она схватила голову и
убежала сюда. Здесь она заперлась с головой отца и так жила до своей смерти
в тысяча девятьсот тридцать втором году.
- В девятьсот тридцать втором?
- Да, в тысяча девятьсот тридцать втором. Она прожила восемьдесят лет
здесь, взаперти с головой. Сюда ей приносили еду и выносили горшки. Сама
она ни разу не вышла и не желала выходить. Мало того, со свойственной
безумным хитростью она прятала голову отца так, чтобы никто не мог ее
обнаружить. Конечно, можно было бы все обыскать и найти голову, но
Эсколастика приходила в ярость, и обмануть ее не удавалось. "Нам надо
кое-что достать из комода", - говорили ей. Но ничего нельзя было поделать.
И никому ни разу не удалось что-либо взять из комода или из бюро, или из
этого вот кожаного баула. И до самой ее смерти в тысяча девятьсот тридцать