"Владимир Рыбин. Пять зорь войны " - читать интересную книгу автора

И вдруг его осеняет.
- Ты, дед, между строчек читать умеешь?
- Ну.
- Вот те и "ну" - баранки гну. Раньше ведь ничего не писали. Шла где-то
война, нас не касалась. А теперь дают понять, что и нас может коснуться.
Гляди, что написано: "Слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять
нападение на СССР...", "Переброска германских войск в восточные районы
Германии..."
- Ну?
- Не "ну", а "но". Дальше говорится, что проводятся летние сборы
запасных частей Красной Армии, что предстоят маневры, что проверяется работа
железнодорожного аппарата... Вот что главное. А остальное - дипломатия.
Понял?
Дед снова принимается читать сообщение ТАСС, а мичман тихонько
прикрывает дверь, сбегает с крыльца и идет вдоль плетня, взволнованный
только что прочитанным. Ему кажется убедительным то, что он экспромтом
выложил деду Ивану. Он часто сталкивался с похожим дипломатничаньем здесь,
на границе.
"Дипломатией пусть занимаются дипломаты, - думает он. - Дело
пограничников охранять границу бескомпромиссно. Нарушитель - всегда
нарушитель, он должен быть задержан живым или мертвым. Безнаказанность
нарушений прибавляет врагам наглости и ослабляет бдительность пограничников.
Тишина на границе достигается строгостью, а не уступками..."
Сердитый, он приходит на заставу, сердито разговаривает по телефону с
командиром группы катеров капитан-лейтенантом Седельцевым. И потому
выслушивает особенно долгие нравоучения о необходимости быть бдительным,
инициативным и находчивым.
Дежурный по заставе сержант Хайрулин во время всего этого разговора
стоит рядом, и на его скуластом лице, как в зеркале, отражается
сопереживание.
Забавный этот Хайрулин, пунктуальный до невозможности. Теперь-то уж
пообтерся, а вначале, как прибыл, был прямо-таки ходячим анекдотом. Как-то
на полевых занятиях отпросился на минуту в кусты, а потом возвращается и
докладывает, что все исполнил. Смеху было!.. Даже банальные армейские
розыгрыши, вроде вопросов о количестве нарезов в миномете или мифической
задержке у пулемета, при которой спусковая тяга наматывается на надульник, с
появлением Хайрулина зазвучали, как новые. А он все терпеливо сносил и
служил так, как дай бог каждому. И вот дослужился до младшего командира.
- Товарищ мичман, - говорит Хайрулин сразу же, как только Протасов
кладет трубку. - Вас товарищ лейтенант спрашивали.
- Разве приехал?
- Ночью прибыли. Теперь он на плацу строевую сдает.
- Кому сдает?
- Проверяющий приехал.
Протасов выходит на крыльцо, зажмуривается от ослепительного солнца, но
слышит знакомые шаги рядом и оборачивается.
- Кого я вижу!
Начальник заставы лейтенант Грач стоит перед ним, красивый, молодой,
наутюженный, словно только что с магазинной витрины.
- Тише, - говорит он. - Проверяющий на плацу.