"Владимир Рыбин. Убить перевертыша" - читать интересную книгу автора Молчание друзей вполне удовлетворило его.
- Тут мало кто бывает. Я это место давно приметил. - И, не дожидаясь восторженных отзывов, запрыгал на одной ноге, сбрасывая надоевшие джинсы. - Сперва купаться! Возражений не последовало, и через несколько минут все они по-мальчишески плескались, отплыв подальше от берега, чтобы не поднимать донную муть. - Как в пионерлагере! - Никаких Адриатик не надо! - Был на Адриатике? Маковецкий, вспомнивший южные моря, не ответил, и никто больше не переспрашивал его об этом. Тянуть за язык у разведчиков, даже и бывших, не принято. - Пожить бы тут хоть недельку! - все восторгался Мурзин. - Поставить палатку... - А чего? - обрадованно поддержал Миронов. - Времени свободного - завались, детки не плачут... - Я - пас, - сказал Маковецкий. - К дочке на свадьбу еду. Опять замолчали, понимая, что впустую размечтались. Мечты, мечты! Сколько их было у каждого в долгих зарубежьях! Жили всегда чем-то, ни от кого не зависящим. Точнее, зависящим от обстоятельств, необходимостей, заданий абстрактного, обезличенного Центра. Такова была жизнь, определявшая привычки, от которых и теперь никуда не деться. Потом они грелись у костра. Живым огнем грелись, напоминающим мальчишеские времена, и еще тем, что привезли с собой. Пестрая скатерть со тещином шкафу, сейчас была поистине скатертью-самобранкой. Были тут и родная редисочка, и чужеземные бананы, по-домашнему толсто нарезанная колбаса-салями, сальце, поблескивающее жирными ломтиками, даже баночка настоящей паюсной икры. И водочка, конечно, и пластмассовые фляги черно-рыжих коммерческих напитков, и стопочки, взятые втихаря опять-таки из семейных кладовых. И были сказочные запахи - ароматный дымок шашлыка, кофе из домашнего термоса, фирменный коньячок. Закат поджигал водную гладь, и она, в свою очередь, щедро заливала берег золотистым сиянием. Было сказочно красиво, было радостно, не хотелось ни о чем говорить, а только бы глядеть и слушать, как разливается по телу благостное тепло от выпитого, от безмерного покоя. В кустах послышались голоса и на поляну вывалились четверо, явно туристы: кеды, штормовки, рюкзаки выше голов. - Мужики, поляна-то наша, пригретая, - заявил один из них, весьма выразительный представитель этого непоседливого племени вечных бродяг, - борода до глаз, большие очки. - Мужики, - в тон ответил Миронов. - Земля-то большая, места на ней - завались. - Тогда уж извините, мы - рядом. - Тогда уж и вы извините, у нас, вроде как, своя компания. - Однако ты нахал, - спокойно сказал бородач. И ни слова больше не говоря, пошел вдоль берега. Трое его друзей в угрюмом молчании последовали за ним. Маленький этот эпизод не испортил настроения. Пили за прошлое и |
|
|