"Владимир Рыбин. Трое суток норд-оста (Повесть)" - читать интересную книгу автора

бумаг.
- Да, брат. Вам бы воспитателем быть.
- Не понимаю я их! - воскликнул следователь, растерянно пожимая
плечами. - Сколько работаю, а не понимаю. Ведь жалко же ее. Вы бы видели,
какая в девках была! А теперь - кожа да кости. Извела себя и всех извела
жадностью. Это же медленное самоубийство!..
- И хорошо, что не понимаете, - сказал Сорокин. Он встал и пошел к
двери. - А Братика надо бы поискать. Все-таки ниточка...
В коридоре он столкнулся с начальником уголовного розыска майором
милиции Коноваловым.
- Мне сказали, что вы пришли. Я вас ищу, ищу, - обрадованно говорил
Коновалов, пожимая Сорокину руку и нагибаясь. Его называли дядей Степой, и
сколько Сорокин помнил, Коновалов при встречах со старшими начальниками
всегда стеснялся своего роста.
- Ладно, ладно, - говорил Сорокин, входя в его кабинет. - Ты мне
лучше столик поставь. Вот тут, скажем.
- Мой, пожалуйста.
- Твой не годится. Скажешь потом: во всем виноват тот, кто сидел за
столом начальника.
- Виктор Иванович!
- Ладно, ладно. С этой минуты мы с тобой - сослуживцы, а стало быть,
уж извини, придется на "ты". Так что поставь-ка столик. Твой помощник
может вот тут сидеть?
- Конечно, товарищ подполковник! Сейчас и организуем.
Он вышел, и уже через минуту дверь отворилась, и в нее втиснулась
широкая спина молодого парня, втаскивающего стол.
- Лейтенант Сидоркин, - представил его Коновалов. - Инспектор нашего
уголовного розыска.
- Будем знакомы, товарищ Сидоркин.
- Он у нас самый везучий.
Сорокин с любопытством взглянул на лейтенанта. Хотел пошутить, что
это, мол, по традиции - везение, потому что лейтенанты Сидоркины, как и
майоры Пронины, - любимые у всех сочинителей детективов. Но только
усмехнулся про себя, сел и удовлетворенно поерзал на стуле.
- Что ж, товарищи, поскольку я теперь член вашего коллектива, давайте
проводить совещание...


II

Писать заметки в стенгазету для инспектора таможенной службы
Головкина было сущим бедствием. А тут приходилось писать для городской
газеты, и он ходил по истоптанной ковровой дорожке кабинета и никак не мог
придумать начало.
- Что знают люди о таможне? - спрашивал начальник, наставляя его на
"писательский подвиг". И сам отвечал: - Ничего не знают. Борьба с
проникновением через границу контрабандных товаров? Это ж толика. Главное,
из-за чего у нас голова болит, - внешнеторговые грузы. Поцарапают при
погрузке какой-нибудь агрегат, кого ругают? А маркировка, упаковка грузов?
Ящики сбиты не по правилам, буквы не того размера, как полагается... Не мы