"Владимир Рыбин. Зеленый призрак (Фантастический памфлет)" - читать интересную книгу автора

мужчин. Олтон Клепп болтала на соревнованиях 97 часов кряду. Но ее оставил
позади некий Шихин. Его время - 133 часа. Одна леди заявила о своем
рекорде по разводам: она имела 16 законных мужей. Но над ней только
посмеялись, когда пришло сообщение от доверенных лиц Мохаммеда Ахмеда
Иссы. Они представили документы на 60 разводов. Говорили, что знатная леди
едва не умерла от злости и поклялась побить рекорд.
Самыми популярными оказались так называемые <желудочные рекорды>.
Карол Герри меньше чем за два часа умудрился съесть 10 метров колбасы, а
Уолтеру Пинчелу понадобилось всего полминуты, чтобы сжевать огромную
луковицу. Сотни претендентов на первенство в этом виде спорта отделались
слезами и изжогой.
Жажда первенства охватила человечество. Многочисленные соревнования
показали, что даже цваги не смогли изменить традиционных увлечений людей.
Сыпались каскады рекордов по выжиманию гирь, по свисту, по танцам. Некий
Вальнер, несмотря на преклонный возраст, протанцевал тысячу километров. У
него хватило сил подойти к финишу быстрым фокстротом. Карлос Гимнес
установил <рекорд мертвеца> - повесился и провисел в петле целых
пятнадцать минут. Был зарегистрирован даже <рекорд утопленника>. Человек
находился под водой полчаса. К сожалению, родственники рекордсмена не
пожелали назвать его имя.
Сказывались и профессиональные навыки. Бывший общественный деятель за
один только день пожал свыше девяти тысяч рук. Бывший дипломат протанцевал
на проволоке 175 часов. Неизвестным остался рекорд бывшего помощника
президента. Он забрался в бочку, установленную на 16-метровом шесте, и
заявил, что пересидит там всех и бывших, и настоящих, и будущих
претендентов. Ему бросил вызов Альфред Хэли, в свое время просидевший в
тюрьмах 29 лет. Но публика по привычке больше верила бывшему помощнику
президента, чем бывшему уголовнику.
Не побитым остался также рекорд Финиса Кастадимаса. Переодетый в
тигровую шкуру, он пробыл в клетке с тиграми три с половиной минуты.
Никому не удавалось увеличить этот срок, потому что цваги по недосмотру не
наделили тигров способностью чихать...
Но даже в раю всему приходит конец. О его приближении пронюхал все
тот же проницательный Штангель. Он раньше других понял, что эра рекордов
подходит к концу: людям стали надоедать глупости, и они затосковали по
былой деловитости.
Для прессы наступила новая эпоха: репортеры бросились искать в людях
человеческие черты. Как и прежде, на первых полосах газет стали появляться
фотографии знатных невест, улыбающихся боксеров, задумчивых бывших
королей. Однако в новом перевернутом мире знатность оказалась понятием
растяжимым. Прежде знатность переплеталась со знаменитостью, а
знаменитость с богатством и популярностью. Это были гангстеры, совершившие
какой-либо особый грабеж, бедные девочки, сумевшие соблазнить осторожных
богачей, дельцы, сделавшие что-то из ничего. Теперь деньги никого не
интересовали. Злоумышленники исчезли за стенами <чихоточных> клиник, а
бывшие миллионерши вместе с толпами простых девчонок тщетно добивались
автографов своих кинокумиров.
И Штангель сделал ставку на единственное сохранившееся без изменений
- на человеческое тщеславие. Он разыскивал завистливых актеров, мужей,
брошенных женами и потому особенно ревнивых, бывших генералов, живущих