"Владимир Рыбин. Дверь в иной мир (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

ниоткуда, в правдивости которой не приходилось сомневаться, укрепляла его
предположения.
Некоторое время ускоритель работал бесшумно. Потом невесть откуда
послышался тонкий зудящий звук, и Андреев, насторожившись, подвинул руку к
красному клавишу на подлокотнике, прислушался. Звук исчез так же внезапно,
как и появился.
Много лет Андреев занимался тем, что дробил частицы, настойчиво
пробиваясь к теоретическому пределу микромира. Но предел этот оставался
недосягаемым. У какого-то порога срывалась даже электронная система,
наделенная вроде бы безграничными возможностями. Что-то мешало
приблизиться к порогу. Было время, когда Андреев сердился на это. Потом
притерпелся и даже стал радоваться неудачам. И наконец превратился в
противника собственной же научной программы.
Снова послышался тонкий звенящий звук, заставивший насторожиться. Так
летней ночью, лежа в постели, мы слышим в темноте комариный стон, и
невольно просыпаемся, и, не шевелясь, ждем, когда комар сядет, чтобы
прихлопнуть его.
- Что это? - спросил Бритт.
Андреев не ответил. Он с тревогой ждал того момента, когда комариный
зуд ускорителя утончится до неслышимости, чтобы нажать на красный клавиш.
Он и сам не знал, почему считал опасным именно этот предел, просто верил
предчувствию.
Бегущие по экрану звездочки вдруг заспешили, и частые соударения
микрочастиц стали напоминать вспыхивающие и гаснущие огоньки. В выносном
пульте электронной системы что-то сердито защелкало, и звездочки на экране
успокоились, задвигались солидно и важно, как в замедленной съемке. Но
экран при этом странно углубился, края его растворились, распались на
части, словно тому миру рождавшихся новых частиц было тесно в очерченном
для них пространстве.
<Пора!> - подумал Андреев и нажал на красный клавиш. Но ничего не
изменилось. Пульт снова сердито щелкал, но свист не утончался знакомо, он
рос, переходя в рев, достигая такой силы, что болели уши.
Андреев снова и снова бил по красному клавишу, с ужасом наблюдая, как
растворяются, исчезают рамки экрана. Казалось, что рождение и умирание
частиц происходит уже повсюду - и над головой, и под ногами.
- Выключи! - крикнул он и не услышал своего голоса.
А уж не только края экрана, но и стены начали растворяться, и там,
где они были, заискрились, заметались в черной пустоте скопища не то
микрочастиц, не то звездных скоплений.
Андреев вспомнил фразу из сказки насчет того, как <обезумело небо, и
звезды запорхали, как птицы, угасая и вспыхивая>. И подумал, что перед ним
что-то очень похожее, и оттолкнулся от кресла, чтобы добраться до этого
оптимиста Бритта. Но неожиданно его кинуло куда-то в сторону, прямо в эти
скопища звезд, и застлало глаза непроницаемой тьмой, и сдавило
головокружением и тошнотой.
- Стоп, стоп! - закричал Андреев, надеясь, что чуткие <уши>
электронного сверхмозга услышат, почувствуют тревогу, сделают все за
человека. - Полный анализ! Все назад, все назад!..
И вдруг все вернулось на свои места. Снова вырисовались стены и экран
очертился знакомыми рамками, и в нем, как вначале, рождались и умирали