"Алексей Рыбин. Фирма" - читать интересную книгу автора

одновременно с поцелуями, словно Ольга обладала способностями
чревовещателя. - Митенька... Мы живые, понимаешь, живые... он мертвый, а мы
живые... Понимаешь меня? Понимаешь меня, мой родной?
"Нимфомания, - с сомнением подумал Матвеев. - Или просто она так
своеобразно шок переживает? Хотя говорили ведь уже, что у нее последнее
время не все в порядке с крышей. Чего это она так заводится, прямо с
полоборота? Интересно, во что все это выльется? Вот сволочь, Гольцман,
бросил меня, генерал хренов, на самый ответственный участок фронта. Ему-то
что - сидит, денежки посчитывает! А тут отдувайся за него. Нет, если дело с
правами выгорит, мне нужно долю в прибыли просить, тут одной зарплатой не
обойдется".
- Ты меня хочешь? Хочешь меня, Митенька? - шептала Ольга.
Матвеев промычал что-то бессвязное, уткнувшись ртом в волосы
Стадниковой.
- Хочешь, скажи? Я еще ничего, а? Как женщина? А? Не совсем меня Леков
угробил еще? А, Митенька? Хочешь? Давай... Давай, Митенька...
"Да что же это, в самом деле? - думал Матвеев, ощущая, как Олины пальцы
шевелятся на его спине, как руки ее опускаются и сжимают его бедра, как
ногти женщины царапают его колени сквозь брюки, как поднимаются выше и
проникают под рубашку, гладя живот. - Что же делать-то? Нехорошо как-то..."
- Митенька, не бойся, не бойся, мой мальчик... помоги мне,
пожалуйста... никто не придет, мой сладкий. Никто не позвонит... никого
нет... Никто не узнает... ты же хотел этого, хотел, я знаю, и давно, и
теперь... ты же не просто по делу пришел, да? Скажи мне - да?
- Да, - выдохнул Митя и соединил свои руки за Олиной спиной.
Стадникова глухо застонала, выгнулась, запрокидывая голову назад, потом
словно неведомая сила снова бросила ее на Митю, и они как-то очень
естественно оказались на полу. Ноги Мити попали в неровную шеренгу пустой
посуды, и бутылки с глухим позвякиваньем покатились в разные стороны.
- Ну давай же, давай... - Ольга рвала его рубашку, он слышал, как с
треском отскакивают пуговицы ("нужно будет найти потом, в России таких не
продают, фирма, только вместе с рубашкой"), ее ноги сплетались на Митиной
спине, рот впивался в шею, язык щекотал барабанные перепонки.
"Да что я, в самом деле, - подумал Митя, до сих пор все еще
сомневающийся в правильности и, главное, целесообразности происходящего. -
Все, что ни делается, все к лучшему. Нужно только правильно смотреть на
вещи. Была не была. Деньги есть. Убытки восстановим. Такая игра стоит того,
чтобы немножко раскошелиться".
Решив действовать сообразно обстоятельствам, Матвеев высвободил руки и,
схватившись за ворот тонкого белого свитера, обтягивающего Олину грудь,
дернул изо всех сил, разрывая нежную пряжу, потянул в стороны и вниз,
связывая Олины движения. Потом, когда руки Стадниковой оказались прижатыми к
ее бокам, он рванул пояс джинсов, застежка-"молния" не выдержала, Митя
стащил "левайсы" с тонких, длинных, на удивление сильных ног, отбросил в
сторону, одним движением сорвал трусы и швырнул их себе за спину.
- Трахай меня! - кричала Ольга. - Трахай! Давай! Вот так!
Митя, запыхтев от нетерпения, стащил с себя брюки, сбросил пиджак,
затем, решив не тратить время на рубашку, спустил трусы, раздвинул своими
бедрами Олины ноги и не вошел, а вонзился, врезался, как сверло врезается в
стену, в теплую женскую плоть.