"Святослав Юрьевич Рыбас. Красавица и генералы " - читать интересную книгу автора

наживе, либо о карьере, либо уже ко всему остыли и "пишут бесконечную
пульку", рождение этого юного порыва летать на аэроплане. Хотя фамилия
Игнатенковых не называлась (написано было так: "господа И-вы"), ни у кого не
вызвало сомнений, о ком идет речь. Во всей Донской области вряд ли была
вторая семья, где бы дед занимался птицеводством, сын служил старшим
штейгером на русско-бельгийских шахтах, а внук сбежал из Петербургского
горного института на авиастроительный завод. И вдобавок, где бы мать юноши
занималась народным образованием.
Автор статьи философствовал: пока мы созерцали звезды, упражнялись в
словесности и искали нравственность в мужике, действительность выдвинула
совсем неожиданного героя - он лишен предрассудков сельского хозяина, не
привязан ни к какому месту, и оторванность его от стихийной природы делает
его умственно более гибким и свободным.
Макарию было стыдно это читать. Зато дед был доволен: корреспондент
отметил изумительный вкус свежих яиц.
- Бог не без милости, казак не без счастьям, - посмеивался он и
выхвалялся перед Хведоровной своей оборотистостью.
Родители отнеслись к статье равнодушно. Они уже настолько остыли друг к
другу, что идея рода и семьи, которая сквозила между строк, не доходила до
них. Возвращение сына мало что могло изменить в отношениях Александра
Родионовича и Анны Дионисовны.
В субботу, когда Александр Родионович привозил младшего сына Виктора,
они чуть-чуть оттаивали. Тринадцатилетний мальчик жил в пансионе, который
содержал директор частной гимназии.
Хведоровна нет-нет да и посылала по адресу "дворянки" всяких чертей.
Тогда Виктор натягивался, краснел и просил бабку замолчать.
- У, "пся кров" в тебе говорыть! - усмехалась Хведоровна, но на время
оставляла "дворянку" в покое.
Летом Виктор жил на хуторе и работал по хозяйству, во- зил в поселок
яйца и кур, ездил верхом, караулил коршунов. Сын Павлы Миколка был Виктору
верным Санчо Пансой.

6

В воскресенье Анна Дионисовна распорядилась накрывать стол в саду под
грушей. Стояла жара, в доме было душно.
Она надела кремовое платье с открытым воротом и рукавами, едва
закрывавшими локти, и попросила сыновей одеться понаряднее.
Виктор оделся в белую рубаху и синие шаровары с красными лампасами,
превратился в настоящего казачонка.
- Вылитый чиг! - сказал Макарий, с удовольствием оглядывая его.
- Мы казаки! - гордо ответил мальчик.
- Ну какой же ты казак? - улыбнулся старший брат. - Дед - кацап, бабка
наполовину хохлушка, мать - наполовину полячка.
- Все равно казак! У нас земля казацкая.
Макарий засмеялся. За ним, скорее, был Петербург и гатчинское небо, а
на хуторе он чувствовал себя временным жильцом.
- Ты будешь летать, а я буду курчат выращивать, - сказал Виктор.
Макарий переоделся в белый костюм и стал похож, как заметил младший, на
сыщика Пинкертона.