"Святослав Юрьевич Рыбас. Уже нет прежней игры" - читать интересную книгу автора

бедствовал, завтракал хлебом и пустым чаем, обедал за тридцать копеек двумя
порциями супа или борща, а вечером корпел за книгами по горной науке, к
которой не питал любви.
Он учился с остервенением, точно заслоняя этим неумело заплатанные
брюки, брезентовые ботинки и голодное костлявое лицо. С девушками он не
встречался, не курил и старался вообще избегать ненужных расходов. Слишком
сильно хотел стать инженером, вырваться и забыть о скудном детстве, об
унизительной бедности.
А у Зосимова тогда было все. Он был знаменит и молод, о нем говорили в
трамваях и в очередях, в аудиториях и на шахтах. И Анищенко зло хмурился,
когда слышал это имя. Оно было невыносимым и каждый раз подчеркивало его,
анищенковскую, убогость.
И тогда началось их странное соперничество. Анищенко светился от
бледности и, сцепив зубы, рвался к диплому. Его не могла надолго отвлечь и
влюбленность в студентку экономического факультета Веру Забавину. Сероглазая
девушка ловила взгляды Анищенко и дружески улыбалась ему, а он густо
краснел. Ему было стыдно и больно, но это судьба расставляла ловушки на его
пути, и ему нельзя было попадаться в них.
В шахтерском городе, где все были заняты трудным и рискованным делом -
добычей угля, любили Зосимова. Люди уходили засветло под землю и поднимались
на-гора обессиленные работой, и для полноты жизни нужен был какой-то выход,
возможность другой, легкой и яркой жизни, которую они мечтали построить. Они
видели эту возможность в Зосимове. Он бежал по зеленому полю земли, и над
ним всегда было небо, а не сотни метров глухой враждебной породы. Он бежал
по зеленому полю и гнал легкий мяч, и казалось, что его высокое поджарое
тело в красной майке - это их натруженные широкие тела, жаждущие свободы
движений и рожденные для радости. Люди переселяли себя в Зосимова, и в нем
сбывались их хрупкие надежды. "Зося, беги!" - орала над полем тысячеголосая
тоскующая душа людей, благодарная своему любимцу за самое его существование.
И этот рев не мог не задеть Анищенко.
Покажи им, Зосимов, отомсти за нас всех, беги, Зосимов, по зеленому
полю земли!..
Анищенко тоже кричал что-то бегущему человеку, но потом он ни слова не
мог вспомнить, и лишь опустошающее чувство высвобождения оставалось в нем, и
он, смешиваясь с толпой, медленно брел дамой, в общежитие, по мосту через
вытянутый ставок, и мост гудел под ногами, и в темной вечерней воде
отражалась тень терриконника, окрашенная по бокам малиновым закатом. Он
завидовал Зосимову и переходил с курса на курс. Время шло, и все ближе
становился тот момент, когда Зосимов должен был уйти из жизни Анищенко, уйти
и освободить его от счастливого соперника, от этой унизительной близости
счастливца и неудачника. И поэтому, когда Вера Забавина вышла замуж за
Зосимова, он не очень горевал. Время ведь шло и несло с собой перемены...
Горный инженер Анищенко если и не забыл о тяготах, то, во всяком
случае, расстался с ними. Тогда еще не знали понятия "молодой специалист" -
его назначили главным механиком Рутченковского рудника. С тех пор и стал он
Николаем Антоновичем. В качестве личного транспорта ему выделили пегую
лошадь Дуче. Он работал как черт. Уже ничего не боялся, позволял себе
обрывать на совещаниях управляющего рудником, не выполнять указаний треста и
не всегда прислушиваться к звонкам из райкома.
Днем Анищенко проводил наряды, метался по подземным выработкам, и