"Эльдар Рязанов. Внутренний монолог" - читать интересную книгу автора

работах сгибался он часто от окриков хамов, что, вышли в начальство, все
горбился, горбился и стал согбенным... А эта морщина возникла мгновенно -
прорезалась сразу от женской измены... Предательство друга, поклепы,
наветы,- он чуть в лагеря не поехал за это... Прокралась безвременно прядь
седины! А дальше пешком по дорогам войны, где горюшка он до краев
нахлебался. Но все ж повезло, и в живых он остался. С тех бед на лице его
сетка морщин- для этого множество было причин. Вернулся в поселок хромым
инвалидом, по тем временам женихом был завидным: рожденье ребенка и смерть
молодухи, резон, чтобы влить в себя ведра сивухи... И все не кончалась пора
голодухи. По ложным призывам в трудах бесполезных мелькали одна за другою
годины, подкрались, как свойственно летам, болезни, и шли в наступленье
седины, седины. Есть пенсия, дочка, внучок, огородик и сад, где он всякую
зелень разводит. Ее он разносит по дачам клиентов - торговцев, начальников,
интеллигентов... Работы, заботы, болезни, утраты, за то, чтобы жить -
непомерная плата. Кончается жизнь, и в преддверии гроба не ведает чувства
такого, как злоба. Все стерпит, снесет, донесет до конца... Я в жизни не
видел прекрасней лица со скромной, великой, простой красотою, смирением,
кротостью и добротою. * * *
Какие звонкие ребята пришли в конце пятидесятых,-худы, крикливы,
небогаты, со свежим чувством, с тонкой кожей, со словом новым, непохожим;
глаза дерзки, упрямы мышцы, певцы, актеры, живописцы, творцы кино и
музыканты, поэты и комедианты... Какие звонкие таланты!
Теперь, в конце восьмидесятых, в почете прежние ребята, богаты и
лауреаты, и телом и душой пузаты,-пропал их праведный запал... Теперь, в
годах восьмидесятых, оборотились в доставал. Какая жалкая расплата! * * *
В одном маленьком городе Финляндии я стоял на углу улиц Паасикиви и
Маннергейма... Довелось мне поездить по белому свету... Раз в соборе стоял у
могильных оград. За одной упокоилась Елизавета, а в соседней могиле - Мария
Стюарт. Королевы при жизни своей враждовали, и одна у другой ее жизнь
отняла... А потом они рядом, как сестры, лежали, и история Англии дальше
текла. Тут родное я вспомнил, и стало мне жарко, я такое представил, что
мысли волчком: на углу Павла Первого и Пастернака будто занял я очередь за
молоком. Въехал против движенья на площадь Хрущева по бульвару Высоцкого я,
например. И в районном ГАИ Александра Второго меня долго мурыжил милиционер.
Никогда не страдал я тоской по царизму, не эсер, не кадет я и не
монархист... Все, что в прошлом случалось когда-то в Отчизне,-не для правок,
дописок и вымарок лист. Мы хромые, кривые, глухие, косые, мы послушные дети
любых перемен. Почему же истории нет у России? Почему у нас только текущий
момент? * * *
Скажи мне, "кто твой друг, и я скажу - кто ты!" -знакома поговорка эта
с детства. Полно в ней чистоты и простоты-иных веков наивное наследство.
Скажи мне, кто твой враг, и я - кто ты? - скажу. Вражда врага надежней
дружбы друга. Бесценной ненавистью вражьей дорожу. Ведь в этом силы
собственной порука. * * *
В старинном парке корпуса больницы, кирпичные простые корпуса... Как
жаль, что не учился я молиться, и горько, что не верю в чудеса.
А за окном моей палаты осень, листве почившей скоро быть в снегу. Я
весь в разброде, не сосредоточен, принять несправедливость не могу.
Что мне теперь до участи народа, куда пойдет и чем закончит век? Как
умирает праведно природа, как худо умирает человек.