"Татьяна Рябинина. Бюро волшебных случайностей" - читать интересную книгу автора

никаких. Такие, как я, обычно идут в педвуз, но одна мысль о том, что
придется сеять разумное, доброе, вечное в вечнозеленые головы малолетних
идиотов, приводила в дрожь.
Филфак? Но моя "пятерка" по английскому была с немалым изъяном - просто
на фоне совершенно отсталых одноклассников я казалась учительнице белым
лебедем. И я сделала шаг, который говорил об отсутствии каких-либо мыслей о
будущем. А именно - поступила в университет на мало популярное и
бесперспективное отделение классической филологии.
Гомер, Катулл, Тацит... Короче, Кирие, элейсон!1 Длиннющий узкий
коридор, в конце которого притаилась наша кафедра. Суровые пожилые
дамы-преподавательницы. Крохотные аудитории в той части факультета, которая
издревле называется "школой", не менее древние столы, украшенные
замечательной наскальной живописью - она так скрашивала скучные лекции.
Тесный буфет с неизменными сосисками - в Татьянин день там стыдливо
продавали пиво.
Личная жизнь по-прежнему не складывалась. В нашей группе было всего два
мальчика. Но один из них был безнадежно женат, а другой думал только о
генеалогии греческих богов и героев. Конечно, случалось такое, что кто-то
пытался со мной познакомиться, но ничем знаменательным это не кончалось. И
только на третьем курсе со мной приключился совершенно безумный роман. Дело
шло к свадьбе, но... Нет, не буду об этом. О драконах - ни слова! Я долго не
могла прийти в себя. Конечно, были после этого мужчины, не без того, но ни
одного из них я особо всерьез не воспринимала.
Университет был окончен с "красным" дипломом (неизменное "хорошо" по
физкультуре - не в счет). Все ждали, что я прямой наводкой пойду в
аспирантуру, но меня уже тошнило от пыли веков. Терять еще несколько лет и
массу нервов, чтобы все равно остаться без работы? Никому-то мы, "классики",
были не нужны. Кафедра укомплектована под завязку, так что все мы шли по
распределению в школы - преподавать в меру возможностей иностранный язык. Я
же выклянчила свободный диплом - без распределения. И тут же об этом
пожалела. Как говорится, вышел на палубу, а палубы нет.
Кем только мне не пришлось работать за последующие восемь лет -
вспомнить страшно. Секретарем-машинисткой, корректором в заводской газете,
продавцом парфюмерии, экскурсоводом. Поступали и более "заманчивые"
предложения, но я отшатывалась от них, как от чумы. В 98-ом пришлось совсем
кисло. На бирже труда сначала предлагали что-то совершенно смехотворное,
потом, когда я отказалась переучиваться на повара или маляра, и вовсе
перестали предлагать. А потом и пособие платить перестали. Папа умер за
несколько лет до того, мама получала крохотную пенсию и подрабатывала
переводами технической литературы.
Я была в полном отчаянии, когда мне позвонила бывшая однокурсница
Галка.
- Лизка! - завопила она в своей обычной манере, шумной и напористой. -
Как жизнь?
- Порнофильм без секса, - пожаловалась я.
- Говорят, тебя выбросило на камни? Иди ко мне!
- А что у тебя? - поинтересовалась я с опаской.
- А я в школе завучем. Нам нужен преподаватель ОБЖ.
- Чего преподаватель? - не поняла я. - "О Боже"? Это что, закон Божий?
Но я, вообще-то, неверующая.