"Татьяна Рябинина. Кроссовки для Золушки " - читать интересную книгу автора

- У меня тридцать четвертый размер, - уточнила я, уверенная, что сейчас
дед вздохнет горестно и разведет ручками.
- Да уж вижу, вижу, - вместо этого захихикал он. - И полнота изрядная.
Вот, извольте. Триста рубликов.
- Сколько-сколько?! - поразилась я.
- Что, дорого? - огорчился Мухомор. - Ну тогда двести пятьдесят.
Ошалело хлопая глазами, я взяла кроссовки в руки. Выглядели они вполне
пристойно. Белые, с голубыми полосочками, на шнурочках. Стандартный
кожзаменитель, литая рифленая подошва. Конечно, назвать эту обувь
"кроссовками" можно было с большой натяжкой, скорее, это было то, что на юге
России именуют претенциозным словечком "ботасы". Нечто похожее Маринка
недавно купила своей Люське, но стоили они, точно помню, восемьсот.
Повертев кроссовки так и эдак, я скинула босоножки, натянула дежурные
носки и сунула ноги в белое нутро. И...
И обомлела. Потому что ничего подобного в жизни не испытывала не только
при примерке обуви, но и вообще при ее носке. Очень отдаленно это можно было
сравнить, как если бы я целый день, с утра до ночи, пробегала по жаре в
новых узких туфлях на высоченном каблуке и вдруг влезла в мягчайшие
разношенные домашние тапочки. Только еще лучше.
Видимо, удивление и восторг так явственно проступили на моей
физиономии, что дедушка довольно потер ручки.
- Ну как? - поинтересовался он, улыбаясь до ушей.
- Да, - только и смогла выдавить я.
- Берем?
- Да, - тупо повторила я.
- Коробочку?
Я потянулась было к шнуркам и замерла. Расстаться с этим чудом и снова
влезть в тесные босоножки?!
- Может, вам пакетик? Упаковать босоножечки? - понял меня Мухомор и
вытащил из-под прилавка полиэтиленовый пакет с изображением куклы Барби.
Благо, я была в джинсах - терпеть не могу сочетание спортивной обуви и
юбки, довольно популярное среди молодежи среднего школьного возраста и теток
младшего пенсионного. Кроссовки обнимали, ласкали и нежили ступни так, что
хотелось мурлыкать. Для порядка я потребовала зеркало и убедилась, что на
ноге они сидят превосходно. И даже пожалела, что это кроссовки, а не
повседневные туфли: на работу я хожу в форменном костюме.
- А чье производство? - поинтересовалась я, укладывая босоножки в
пакет.
Дедушка озабоченно заглянул в коробку, перевернул ее вверх дном.
- Не написано, - осторожно поведал он. - А что, это важно? Ведь
подходят же?
И в самом деле, не все ли равно? Пусть даже их сделали на Малой
Арнаутской.
Вручив дедушке три сотенные бумажки, я подхватила пакет с босоножками и
направилась было к продуктовой части рынка, как вдруг он игриво меня
окликнул:
- А звать-то тебя как?
Эта фамильярность, внезапный переход на ты и какая-то его липкая
улыбочка мне здорово не понравились. Словно моя покупка дала ему повод для
какой-то интимности. Мысль об этом показалась мне настолько отвратительной,