"Сергей Рузер. Концепция "нового завета" в иудаизме периода Второго храма и в первоначальном христианстве " - читать интересную книгу автора

только, пожалуй, даже не столько, vis-a-vis традиций еврейской Библии
("древнего завета"), сколько vis-a-vis развития, преломления этих традиций в
живой еврейской религиозности современной первоначальному христианству.
Пройдет время, и в результате процесса социального размежевания реальный
контакт с еврейством будет прерван или, во всяком случае, существенно
ослаблен. Тогда книги "Ветхого Завета" надолго получат главенствующую роль в
драме полемического становлении христианского самосознания как не только
отличного от самосознания еврейского, но и противопоставленного ему. Однако
в интересующий нас период это полемическое становление, включающее
восприятие и модификацию одних элементов еврейской религиозной культуры и
отвержение других, осуществляется в значительной степени в соотношении с
упомянутым "современным" иудаизмом конца периода Второго храма и лишь через
призму последнего - с традициями Библии.
Исследования последних десятилетий закрепили представление об иудаизме
1 века н.э. как о полиморфном религиозном феномене, включающем
разнообразные, в том числе и противоречащие друг другу верования и
воззрения. Некоторые исследователи даже предпочитают в этой связи говорить
об "иудаизмах" во множественном числе.3 Многообразие это связывается с
существованием различных, одна с другой соперничающих школ или групп
("сект"), таких как фарисеи, саддукеи, ессеи, кумраниты,4 эллинисты и др.5
При анализе диалектики преемственности-новизны в соотношении первоначального
христианства с иудаизмом полиморфный характер последнего должен быть
непременно принят во внимание.
Согласно свидетельству самих раннехристианских источников, на его
первоначальной внутри-еврейской стадии к движению последователей Иисуса
присоединялись представители различных групп иудаизма, в том числе фарисеи,
эллинизированные евреи и даже члены священнических семей (см. Деян 6. 1-7,
15. 5). В некоторых слоях новозаветной традиции исследователи усматривают
близость к тенденциям, характерным для рукописей Мертвого моря, и
предполагают, что какое-то количество бывших ессеев (кумранитов?)
присоединилось к движению.6 В таком случае нас не должно удивлять, если
ранние христианские источники наследуют разнообразие абсорбированных
движением верований и установок, представляют спектр религиозных позиций и
интерпретаций, объединенных темой призвания и роли Иисуса из Назарета.
Таковы некоторые общие соображения. Насколько они справедливы в
отношении конкретных идей и текстов, требует проверки. Дальнейшее обсуждение
ставит целью выяснить, в какой мере эти общие соображения применимы к такой
центральной для раннего христианства теме, как тема нового завета.

2. Библейские свидетельства.

Понятие завета (berith) является центральным для нарратива еврейской
Библии; именно с его помощью описываются взаимоотношения между Богом и
избранными индивидуумами или избранным народом: Ноем, Авраамом, сынами
Израиля при исходе из Египта и впоследствии. Принято считать, что библейская
традиция здесь опирается на и развивает до-израильские представления о
союзе-завете, характерные, с одной стороны, для ближневосточных религиозных
культов, и с другой - для социальной формы отношений между сюзереном и
вассалом.7
Характерно, что параллельно теме заключения союза-завета вновь и вновь