"Бертран Рассел. Инфракрасный глаз (Журнал "Химия и жизнь", 1978, N 12)" - читать интересную книгу автора

огромном доминионе!"
Так они развлекались за пиршественным столом, с тем, чтобы за десертом
вернуться к более неотложным делам.
Четвертого члена звали Пендрейк Маркл. Он был человек несколько особого
рода Сэр Бальбус и сэр Публий выразили даже кое-какие сомнения
относительно целесообразности его привлечения к делу. Эти опасения были
решительно отметены сэром Теофилом Пинтюрком, хотя к ним стоило
прислушаться. Мистер Маркл не был обладателем рыцарского звания. Но это
было еще полбеды. Никто не отрицал его научных заслуг, однако имя этого
джентльмена несколько раз промелькнуло в печати в связи с какими-то
скандалами и злоупотреблениями. В общем, он был не из тех, чья репутация
может помочь хиреющему провинциальному банку привлечь недостающих
вкладчиков. И все же сэр Теофил настоял на том, чтобы включить Маркла в
Большую четверку, принимая во внимание оригинальность его идей, а равно и
то, что в отличие от иных ученых мужей он не был отягощен излишней
щепетильностью.
У мистера Маркла были свои претензии к человечеству - это легко понять
каждому, кто познакомится с его биографией. Отец его был протестантским
священником, человеком выдающегося благочестия. Он охотно объяснял своему
малолетнему сыну, как справедлив был пророк Елисей, проклявший непослушных
детей, - не зря их тут же растерзали оказавшиеся поблизости медведицы.
Решительно во всем преподобный отец Маркл хранил верность заветам доброго
старого времени, а его домашние наставления дышали уверенностью в том, что
даже опечатки в Библии вдохновлены свыше.
Однажды - это было, когда мальчик уже подрос, - сын отважился спросить
отца: неужели нельзя быть добрым христианином и при этом не принимать на
веру все эти старые сказки? Отец разъяснил ему этот вопрос столь
основательно, что тот неделю не мог сидеть. Вопреки столь заботливому
воспитанию, сын был настолько неблагодарен, что отказался следовать по
стопам родителя. Перебиваясь с хлеба на воду, он принялся пробивать себе
дорогу в науке, стал образцовым студентом. Но первое же научное достижение
у него украл его собственный учитель и получил за это медаль Королевского
общества. Юный Маркл попробовал разоблачить мошенника, но никто ему не
поверил. В результате он приобрел репутацию завистника и скандалиста.
Преследуемый всеобщей подозрительностью, он и в самом деле стал
мизантропом. Впрочем, с тех пор он научился принимать специальные меры,
чтобы никто больше не смог похитить его идеи. Засим последовало несколько
неприятных историй - какие-то махинации с патентами, правда, недоказанные.
Об этом много судачили, но никто так и не узнал, в чем там было дело. Как
бы то ни было, ему удалось сколотить круглую сумму, достаточную, чтобы
завести собственную лабораторию - здесь уж ему никто не мог перебежать
дорогу. Мало-помалу, с большим трудом, его работы завоевали признание. В
конце концов им заинтересовалось правительство. К нему обратились с
деликатным предложением - не пожелает ли он посвятить свой талант
разработке бактериологического оружия? Он отказался, заявив, что ничего не
смыслит в бактериологии, - предлог в высшей степени странный, - и тем лишь
укрепил подозрение, что он - враг общества, одержимый ненавистью ко всем
представителям власти, начиная от премьер-министра и кончая полисменом,
стоящим под его окнами.
Хотя мистера Маркла терпеть не могли в ученых кругах, мало кто