"Эрик Фрэнк Рассел. Неизвестное устройство" - читать интересную книгу автора

избавиться, что его преследуют, что его подозревают, что за ним наблюдают.
Брансону казалось, что его окружают всезнающие глаза, которые видят правду и
осуждают его.
"Почему я убил Элайн?"
Когда в его голове мелькнул этот вопрос, он сразу почувствовал, как
похолодело в животе. По каким-то непонятным причинам у него перед глазами
встали картины прошлого, гораздо более ясные, чем когда-либо, наверное, это
происходило потому, что голова не была в данный момент занята близкой
опасностью.
Теперь он сумел вспомнить ее полное имя: Элайн Лафарж. Да, так ее и
звали. Она как-то сама объяснила ему, что ее имя происходит от обычного
Элин, а фамилия напоминает о французских предках. У нее была замечательная
фигура, и она всячески это подчеркивала, это, пожалуй, и все, что можно было
о ней сказать. Да, еще можно было сказать, что у нее были темные волосы,
темные глаза и что она была расчетлива и совершенно бездушна. Старая ведьма
в молодом обличье.
Она имела на него почти гипнотическое влияние тогда, когда ему не было
еще и двадцати и он был в десять раз большим дураком, чем до или после
этого. Она объявила, что будет использовать свое влияние на него на все сто
процентов, пока она будет набивать себе цену, а он не кончит колледж, не
найдет себе работу и не начнет зарабатывать приличные деньги. А до этого
времени ему отводилась роль горящего желанием любовника, мечтающего
когда-нибудь получить ее тело в награду за все. Время от времени она
требовала доказательств, что ее влияние над ним остается полным и
неослабным. И он покорно предоставлял их ей, желая и ненавидя ее
одновременно.
И вот тогда, два десятка лет назад, он взорвался. Она вызвала его в
Бельстон, просто на день, желая помахать перед ним наживкой, как перед
рыбкой, но с условием, что наживка останется для него в недосягаемости. Она
хотела просто вытереть о него ноги и убедиться еще раз, что он принадлежит
ей и душой и телом. Это-то и было ее ошибкой: вызвать его тогда туда. Что-то
в нем лопнуло, от сердца что-то оторвалось, и его ненависть превысила
границу критической массы. Он швырнул ее на землю, но его ярость была
слишком большой, чтобы удовлетвориться этим, вот так он и проломил ей череп.
А потом он похоронил ее под тем деревом.
Он, должно быть, был тогда совсем сумасшедшим.
Детали всего этого всплыли в памяти так живо, как будто это было вчера,
а не двадцать лет назад. Брансон увидел ее бледное лицо, сведенное судорогой
от яростного удара, скрюченную фигуру, неподвижно лежащую на земле,
маленькую струйку крови, вытекающую из-под темных волос и подходящую по
цвету к ее алым губам. Он до сих пор чувствовал ту ярость, которую вложил в
удар. Он живо представлял ту энергию, с которой судорожно выскребал яму,
чтобы спрятать тело, в то же время постоянно наблюдая за пустынной дорогой,
боясь появления неожиданного свидетеля. Он видел себя, укладывающего
последний кусок дерна между корнями и утаптывающего все это, чтобы скрыть
следы своего преступления.
А потом последовал долгий период умственной тренировки, в которой он
приучал свой мозг забыть прошлое, долгий период самодисциплины, в конце
которого он полностью убедил себя, что ничего этого не было, Элайн Лафарж
никогда не существовала, а он за всю свою жизнь никогда не был в Бельстоне.