"Русин. Второе нашествие янычар" - читать интересную книгу автора

Впрочем, ксендз Иосиф Лозинский только попытался реализовать идею,
которую до него уже претворили в жизнь Габсбурги, вырастив из сербов
янычар-хорватов.

О пагубности для сербского народа окатоличивания и "хорватизации" (под
влиянием католического духовенства) можно привести слова хорвата Игнатия
Берлича, сказанные им в начале 19 века "И до чего нас, в конце концов,
доведет этот алфавит? Мы лишь испортим общепринятую латинскую графику своими
дополнениями к буквам, но так и не будем иметь собственную азбуку. До каких
пор мы будем скрывать нашу собственность? Разве у нас нет нашей кириллицы?"
Впрочем, он не мог предвидеть, что в 90-х годах 20 века сербы расплатятся
кровью за "отеческую заботу" о них со стороны предусмотрительных австрияк.

Игнатий Берлич был совершенно прав. Тот, кто знаком с польским или
чешским языком, наверняка, обратил внимание на то, насколько сложно и тяжело
передаются средствами латиницы нетипичные для нее славянские шипящие звуки:
"ж", "ч", "ш", "щ". Для этого они используют диакритические знаки ("довески"
к буквам c, e, l, z...), которыми переполнены их языки.
В отличие от латиницы кириллица оказалась наиболее удобным алфавитом
для передачи восточнославянской речи. Она намного ближе к фонетическому
строю славянских языков и в целом, несмотря на большее количество букв,
оказывается проще, нежели латиница с многочисленными дополнениями.

До венгерской революции 1848 года споры по поводу польских и
австрийских языковых изысков велись еще при помощи обычных дискуссий. Но
после подавления революции наступает период реакции (1848 - 1859 гг.). Он
связан с именем польского графа Агенора Голуховского, который более четверти
века был галицким губернатором. Это период еще называют "тисни рокы" (тесные
времена) или "голуховщина".
Самым активным помощником Голухова был инспектор учебных заведений всей
Галиции - "украинец" Евсебий Черкавский (в прошлом - бывший учитель).
Серьезные гонения на галицко-русский язык начались после его письма от 27
апреля 1859 года, адресованного венскому обер-полицмейстеру барону Кемпену.
В этом письме он утверждал о том, что "польский язык, который по своему
развитию стоит на уровне европейских языков и имеет богатую литературу почти
во всех отраслях человеческого знания, служит объединяющим языком для всей
интеллигенции края". А "украинский" язык "не имеет ни грамматических правил,
ни, тем более, литературной обработки". И галицкие крестьяне "кто по
невежеству, а кто в нечистых намерениях сочли возможным вместо того, чтобы
пестовать и развивать родной язык, берут нечто готовое, пусть и чужое". Но
самым кошмарным в создавшейся ситуации было то, что этим "чужим" был даже не
церковнославянский: "Все что пишется или печатается по-украински в
Галиции, - приобретает сейчас окраску великорусского языка, причем
перенимается также русское гражданское письмо".
Эти события будущий классик украинской литературы Иван Франко назвал
"гэнэральным оскаржэнням руськойи народности" (генеральным опротестованием
русской народности)".

Напомню, что эти события начались после прохода через Галицию и
Закарпатье стотысячной русской армии фельдмаршала И.Паскевича, которая