"Салман Рушди. Флорентийская чародейка" - читать интересную книгу автора

Он не ответил ей: пышно разодеться, путешествуя в одиночку, значило
привлечь к себе внимание грабителей, являться же ко двору в рубище -
глупость иного рода, но она тоже могла стоить ему жизни.
- Мне пора, - произнес он.
- Возвращайся, - сказала Скелетина, - и не забывай о моем предложении.
Несмотря на гнетущую жару, он накинул все тот же пестрый плащ и
двинулся ко дворцу. Притирания Скелетины чудесным образом делали свое дело:
вместо того чтобы отправить его к дальним воротам, где обычно собиралась
целая толпа желающих добиться аудиенции у государя, стражники повели себя с
неожиданной сердечностью. Жадно втягивая ноздрями его запах, они
расплывались в улыбках, словно им только что сообщили нечто чрезвычайно
приятное. Начальник стражи тотчас же отправил гонца за государевым
советником, тот прибыл разгневанный, что его осмелились побеспокоить. Он
шагнул к гостю, и тут легкий ветерок донес до него тонкий аромат, неожиданно
напомнивший о его первой возлюбленной. Он вызвался самолично пойти к
Бирбалу, дабы все устроить, и быстро нернулся с разрешением на высочайшую
аудиенцию. Сопровождая чужеземца во внутренние покои, он, как положено,
осведомился об имени гостя, и тот без колебаний ответил ему на безупречном
фарси:
- Можете звать меня Могор. Перед вами Могор дель Аморе, флорентиец, в
настоящий момент выполняющий важную миссию Ее Величества королевы Англии.
Исполненным изящества жестом он снял бархатную шляпу с белым пером,
закрепленным пряжкой с неведомым драгоценным камнем желтого цвета, отвесил
низкий поклон, и это убедило всех наблюдавших за ним (а его появление
собрало изрядное число зрителей, восхищенно-мечтательные взгляды которых
явились еще одним свидетельством волшебного дара Скелетины) в том, что перед
ними настоящий придворный, искушенный в тонкостях дворцового этикета.
- Пожалуйте сюда, господин посол, - тоже кланяясь, проговорил советник.
Меж тем два предыдущих запаха улетучились и в воздухе возник третий,
пробуждавший самые немыслимые фантазии.
Шагая по красным анфиладам дворца, человек, теперь носивший имя Могор
дель Аморе, замечал за занавешенными резными окнами легкое движение. Ему
казалось, что в сумраке затемненных комнат он различает блеск множества
миндалевидных глаз. Один раз он увидел, как чья-то рука, вся в кольцах и
браслетах, игриво машет ему, еловно приглашая зайти. Он явно недооценил
способности Мохини. Несомненно, в своем деле она ничем не уступала по
мастерству прочим знаменитостям, которыми славился этот город художников,
поэтов и музыкантов.
"Поглядим, какой аромат она припасла для императора. Если он окажется
таким же действенным, как предыдущие, то все у меня сложится как надо", -
подумал он, крепче сжал свиток с печатью Тюдоров и широким, уверенным шагом
двинулся дальше.
В самом центре огромного зала для аудиенций возвышалось дерево из
красного камня, с которого свисало нечто, на взгляд чужестранца напоминавшее
гигантскую гроздь бананов. Длинные ветви каменного древа тянулись от ствола
к четырем углам тронного зала, и с каждой свешивались шелковые занавеси,
расшитые серебряной и золотой нитью, а прямо по центру, спиною к древу,
стоял самый страшный (за одним исключением) человек на свете; он был мал
ростом, зато обладал величайшим в мире интеллектом. Император любил его,
завистники люто ненавидели. Искуснейший льстец и переговорщик, он ежедневно