"Владислав Русанов. Заложник удачи ("Победитель драконов" #2) " - читать интересную книгу автора

деле. Расстались они у ворот Ошмян и с той поры не виделись. Годимир и
думать забыл о вечно постившихся святошах, и они, надо полагать, тоже вряд
ли вспоминали молодого рыцаря-неудачника, с которым их свел неисповедимый
промысел Господний.
Ан, нет!
Старший иконоборец прищурился, нахмурил брови, от чего лоб разрезала
надвое глубокая вертикальная морщина.
- Пан Годимир?
- Истинно так! - неизвестно чему обрадовался словинец.
- Пан Годимир герба Косой Крест.
- Точно!
- Если мне не изменяет память, то пан родом из Чечевичей, что в
Бытковском воеводстве Хоробровского королевства. Так?
Рыцарь спешился.
- Я польщен, - только и смог сказать он, склоняя голову перед полуголым
священнослужителем.
Отец Лукаш размашистым движением осенил его знамением Господним. Бросил
взгляд на Аделию.
- Думаю, сын мой, ты не станешь возражать, если мы позаботимся о
приличиях, надев на себя одежды, по сану нам предписанные? Ибо, если бы не
крайняя нужда...
- Конечно, конечно, святой отец! - Годимир сделал широкий жест. - Как
будет тебе угодно!
- Благодарю, сын мой. Вижу, ты скромный и достойный юноша.
Иконоборец щелкнул пальцами, и его спутники кинулись к распятым на
кольях балахонам. Резво кинулись, с азартом, словно измученные дальним
походом дружинники к возу с бочонками пива.
Пока монахи одевались, подпоясывались вервием и, вообще, приводили себя
к облику достойному и внушающему уважение, Годимир махнул рукой королевне и
лесному молодцу, призывая их покинуть седла.
Озим покряхтывал в курчавую бороду, но глядел доброжелательно. Видно,
грабить священников в хэвре Сыдора не принято. И то верно, хоть что-то
святое должно быть в сердцах даже самых закоренелых преступников?
Аделия, брезгливо поджав губы, оглядела сложенный из ломаных веток
сухостоя костер, куски черного хлеба и луковицы на расстеленной тряпице.
Покачала ногой корягу, на которой раньше сидел кто-то из монахов. Не сказала
ничего, хотя, по всей видимости, скромное молчание далось ей тяжело. Зато и
наградой ей послужило истовое знамение, сотворенное иконоборцем, и
благословение.
- Небогато живете, святые отцы... - Озим глядел недоверчиво.
Видно, думал, что не может такого быть, что успели монаси прибрать и
окорока, и баклажку с брагой...
- Чревоугодие, сын мой, - укоризненно склонил голову к плечу отец
Лукаш, - ведет прямым путем к греху и мукам вечным в посмертии. А скромность
и умерщвление плоти есть дорога в Королевство Господне.
Лесной молодец замялся, потупил глаза.
- Задумайся о душе, сын мой, задумайся! - Иконоборец благословил его.
Тем временем приблизились и остальные монахи. Двое в рясах, черных,
затертых до невозможности и сырых. Третий в долгополой рубахе из некрашеной
холстины. "Не его ли одежкой разжился некогда Ярош?" - подумал Годимир.