"Владислав Русанов. Заложник удачи ("Победитель драконов" #2) " - читать интересную книгу автора

- А ихний брат, что клопы. - Лесной молодец принял повод из рук
рыцаря. - Нарочно разводить не надо, сами плодятся.
- Может, выйдем? Чего нам святых людей бояться? - несмело предложила
девушка.
- Святые-то они святые... - Годимир чувствовал растерянность. С одной
стороны - к чему им лишние глаза и уши? Да и мало ли кто может монашеский
балахон напялить? Вот, взять, к примеру, Яроша. В ту достопамятную ночь,
когда Аделия исчезла из замка, лесной молодец щеголял по ошмянскому замку
как раз в рясе, которую по всей видимости спер у иконоборца (одного из тех,
что шли в Ошмяны из Островца, возглавляемые отцом Лукашом). А с другой
стороны, не мог же он показать себя трусом перед лицом ее высочества?
Подумаешь, богомольцы! Что они могут? А их трое. Он, рыцарь, с детства
сражаться обученный. Разбойник, тоже кое-чего с оружием вытворять умеющий. И
королевна. Она ведь, если подумать, тоже не зря меч на пояс нацепила. Может,
убивать и не приходилось, но размахивала она клинком (Годимир утром
подглядел, как Аделия упражнялась для разминки) довольно путево. Во всяком
случае, ногу себе не отрубит, если что. Эх, была не была! Рыцарь махнул
рукой. - Поехали!
Озим крякнул. Не поймешь - поддержал или напротив осудил решение пана
рыцаря. Но, не сказав ничего, разбойник взгромоздился на серого и стукнул
пятками по надутым бокам. Конь мотнул головой, шагнул сперва назад, но,
повторно схлопотав по ребрам, двинулся прямиком сквозь кусты.
- Держись за мной, твое высочество, - как можно доброжелательнее
проговорил Годимир, чтобы, не приведи Господь горячая королевна - а в ее
дерзком и малость бесшабашном норове рыцарь имел возможность убедиться еще в
Гнилушках - не подумала, что ее вознамерились защищать и оберегать. - В
случае чего прикроешь спину.
Аделия нахмурилась, но пререкаться не стала.
Когда конь Озима, с треском проломив заросли, объявился на поляне,
монахи, сидевшие в кружок у маленького костерка, вскочили. По их испуганным
лицам драконоборец сразу понял, что сопротивления ждать не приходится.
- Что, всполошились, чернорясые?! - подбоченившись, лихо заорал
разбойник. - У-у-у, я вас!
Один из монахов, низкий, кривоногий, с заросшей черными волосами
грудью, попытался броситься в чащу, но запнулся ногой за ногу и упал.
Второй святоша, напротив, стараясь выглядеть грозным, подхватил
суковатую корягу, взмахнул ею, но так неумело, что зацепил себя по лбу,
ойкнул, выронил оружие, схватился за рану. Кровь проступила между его
пальцами, стекая на заросшую рыжеватой щетиной щеку.
Аделия захохотала.
Озим свистнул в четыре пальца.
Похоже, спокойствие и невозмутимость сохранили лишь двое. Годимир из
Чечевичей и старший монах - длинноносый, похожий на грача, который вдруг
обзавелся кустистыми черными бровями. На голове - седые редковатые волосы и
никаких следов обязательной для словинецких, полещуцких или зареченских
монахов тонзуры, впалые изможденные щеки... Отец Лукаш...
- Отец Лукаш? - Рыцарь толкнул игреневого правой шпорой, заставляя
переступить боком поближе к костру.
Вот так встреча! Иконоборцы! Те самые, с которыми ему впервые довелось
встретиться в корчме Ясей, где он познакомился и со шпильманом Олешеком. Как