"Вера Русанова. Пьеса для обреченных [D]" - читать интересную книгу автора

Пытаясь отогнать кошмарное видение, я яростно замотала головой.
- Жадничаете, значит? - огорчился напарник. - Стыдно это и не
по-товарищески... Ну да ладно! Съешьте тогда вашего борова за наше
здоровье. А теперь давайте все-таки выйдем из машины на пару минуток. Мы
салон осмотрим, и поедете к своим поросятам.
И тут Каюмова, до этого сидевшая молча и демонстрировавшая крайнюю
степень отупения, наконец очнулась.
- Обойдутся поросята! - выкрикнула она, резко включая задний ход. -
Не облезут!
Мы крутанулись на дороге, как испорченная юла, и с завидной скоростью
помчались в обратном направлении, успев заметить, как удивленно вытянулись
лица ментов. Похоже, они так ничего и не поняли.
Минут через десять темная полоса спальных районов за окном сменилась
неоновыми вывесками ресторанов, круглосуточных супермаркетов и казино.
- Номер, наверное, запомнили, - тяжко вздохнула я, разглаживая
несуществующие складки на юбке.
- Связалась с тобой на свою голову! - мрачно отозвалась Наталья.
- Теперь машину найдут...
- Таких, как ты, от общества изолировать надо...
- А таких, как ты, не надо?! - возмутилась я, подустав от нашего
оперного дуэта, в котором каждый поет про свое. - С чего ты вдруг про
свиноферму ляпнула? Ничего глупее придумать не могла?
- Ну раз ты такая умная, то сама и думай, куда теперь Бирюкова девать.
Слышала - выезды из города перекрыты?
Новость, что и говорить, была не из приятных. Временно пристроить
Вадима Петровича оказалось делом неожиданно сложным. Примерно те же
проблемы возникали у меня дома, в Новосибирске, когда я пыталась
кому-нибудь подсунуть на лето своего кота. Но тогда мне в худшем случае
грозило поехать в отпуск вместе с вопящим, царапающимся и гадящим
существом, что конечно же было пустячком по сравнению со сроком за
умышленное убийство.
Ненавистный тюк мягко покачивался на заднем сиденье. Из-под бахромы
выглядывали коричневые ботинки сорок четвертого размера.
- Слушай, а может, его в канализацию скинуть? - с надеждой предложила
я, разглядывая рифленую подошву.
- Кто-то тут, кажется, говорил про гуманистические идеалы
человечества и нормы морали? - изумилась Наталья. Потом торжествующе
улыбнулась и заявила:
- Кстати, можешь не трястись. Я уже все придумала. Мы спрячем его в
такое место, куда никто в ближайшие дней десять не сунется!
Последнюю фразу она произнесла с торжествующей, плохо скрываемой
гордостью, как какой-нибудь Пуаро, готовящийся изобличить преступника. И
я, видимо, отреагировала донельзя удачно, наивно спросив:
- Это куда же?
- Туда! - Ее светлые глазки заблестели от удовольствия. - У тебя на
коленях его шарф и куртка.
- Ну и что? .
- А в куртке есть карман.
- Ну и что?
- А в кармане кое-что лежит!