"Мануэль Ривас. Карандаш плотника" - читать интересную книгу автора

критическую позицию по отношению к режиму Франко и официальной церкви, умер
в эмиграции в Америке. (Прим. испанского издателя.)


Столько страсти и столько музыки
пленницами живут в твоих венах,
что две эти страсти вместе
в твое невеликое тело
уже не смогли вместиться.

Он продекламировал эти строки, не дожидаясь просьб и без малейшей
театральности, будто откликаясь на какую-то внутреннюю потребность. Его
взгляд - отсвет витражей в сумерках - вот что по-настоящему поразило
репортера Соусу. Он сделал большой глоток текилы, и ему обожгло горло.
Ну как, понравилось?
Прекрасное стихотворение. Чье оно?
Одного поэта-священника, который очень любил женщин. Да Барка
улыбнулся: Вот вам пример умной реальности.
А как вы познакомились? - спросил репортер, решив наконец, что пора
начинать запись беседы.
Я заметила его, прогуливаясь по Аламеде. Но как он выступает, впервые
услышала в театре, принялась объяснять Мариса, поглядывая на доктора Да
Барку. Меня привели туда подруги. Республиканцы устроили митинг, и
разгорелся спор о том, надо или нет давать женщинам право голоса. Сегодня
это звучит забавно, но в ту пору вопрос казался очень непростым... И тогда
Даниэль вышел на сцену и рассказал историю про пчелиную матку или, как ее у
нас называют, царицу пчел. Помнишь, Даниэль?
Какую историю? - сразу оживился Соуса.
В древности никто не знал, откуда берутся пчелы. Мудрецы, вроде
Аристотеля, придумывали всякие нелепые теории. Например, будто пчелы
зарождаются в брюхе мертвых быков. И так продолжалось много веков. А все
почему? Потому что люди и мысли не могли допустить, что пчелиный царь был на
самом деле царицей - маткой. Но ведь и мы по сути совершаем ту же ошибку.
Как же вы собираетесь бороться за свободу, не освободившись прежде от такого
опасного заблуждения?
Ему здорово аплодировали, добавила она.
Ба! Нельзя сказать, чтобы овации были бурными и продолжительными,
весело заметил доктор. Но аплодисменты действительно были.
И тогда Мариса сказала:
Он уже тогда мне нравился. Но в тот день, когда я его услышала, он и
вправду меня заинтересовал. А еще больше, когда домашние предупредили: чтобы
и близко не смела подходить к этому мужчине. Они ведь тотчас разведали, кто
он такой.
А я считал ее модисткой, швеей.
Мариса засмеялась.
Да, я его обманула. Я ходила заказывать платье в мастерскую, которая
стояла прямо напротив дома его матери. Вышла после примерки, а он в это
время спешил к очередному пациенту. Оглянулся - я иду себе. Он посмотрел на
меня и вдруг спрашивает: Ты здесь работаешь? Я кивнула. А он говорит: До
чего красивая швея! Видно, ты шьешь только по шелку.