"Мануэль Ривас. Карандаш плотника" - читать интересную книгу автора

А еще арестанты организовали в тюрьме оркестр. Там нашлось несколько
музыкантов, хороших музыкантов, лучших в Мариньясе, где во времена
Республики то и дело устраивались праздники с танцами. Почти все музыканты
были из анархистов, и им нравились романтические болеро с искрами
пронзительной грусти. Никаких инструментов у них, разумеется, не было,
инструментами им служили собственные руки и губы. Тромбон, саксофон, корнет.
Каждый оркестрант создавал себе инструмент из воздуха. Зато ударные
получились как настоящие. Один арестант по прозвищу Барбарито умел играть
джаз на ночном горшке. Долго спорили, как назвать оркестр - "Риц" или
"Палас", но в конце концов прижилось название "Пять звезд". Пел у них Пепе
Санчес. Его арестовали вместе с десятками других беглецов в трюме рыбачьего
судна, уже готового отплыть во Францию. У Санчеса был прекрасный голос, и
когда он пел в патио, заключенные невольно поворачивали головы в сторону
города, который вырисовывался где-то наверху - тюрьма стояла в ложбине между
маяком и городом, - они словно хотели сказать: вы там, на свободе, и знать
не знаете, чего лишены. Хотя на самом деле в этот миг каждый из них все на
свете отдал бы за то, чтобы очутиться в городе. А Эрбаль в своей караульной
будке ставил ружье в сторонку, опирался головой на каменную подушку и
закрывал глаза, делаясь похожим на капельдинера в оперном театре.
О Пепе Санчесе ходила одна легенда. Накануне выборов 1936 года, когда
уже не трудно было предугадать, что победу одержат левые, в Галисии, как
грибы после дождя, стали расти так называемые миссии. Они устраивали
проповеди под открытым небом, рассчитанные в первую очередь на деревенских
женщин, чьи голоса реакционерам завоевать было легче всего. Проповеди носили
апокалипсический характер. Предсказывались самые ужасные бедствия. Мужчины и
женщины будут спариваться, как животные. Революционеры будут отнимать у
матерей даже младенцев, едва те вылезут из их лона на свет божий, и будут
воспитывать как атеистов. И коров отнимут, не заплатив ни гроша. А во время
процессий понесут впереди портреты Ленина и Бакунина, а уж никак не образы
Пресвятой Девы или Иисуса Христа. В приходе Селас тоже возникла подобная
миссия, и группа анархистов решила насолить проповедникам. Стали выбирать,
кому поручить это дело, жребий выпал Пепе Санчесу. План придумали такой: он
явится на площадь в обличье монаха-доминиканца верхом на осле и сорвет
проповедь, изобразив из себя одержимого бесами. Сан-чес отлично знал, на что
способна разъяренная толпа, поэтому в намеченный день перед самой акцией
выпил четвертинку водки. Когда он подъехал верхом на осле к назначенному
месту с криками "Слава Иисусу Христу! Долой Мануэля Асанью! *" и так далее,
монахи-проповедники туда еще не пришли - припоздали по неведомой причине. Ну
и собравшиеся приняли его за настоящего монаха и едва ли не насильно
проводили к импровизированному амвону. Так что Пепе Санчесу не осталось
ничего другого, как произнести речь. Он ее и произнес. О том, что в мире не
бывает настолько хороших людей, чтобы они брали на себя право повелевать
другими без согласия этих других. Что отношения между мужчиной и женщиной
должны быть свободными, ведь важны не всякие там обручальные кольца, а
любовь и чувство ответственности. Что... Что... Что, кто ворует у вора, тому
честь и хвала. Что только глупая овца идет на исповедь к волку. Добавим, что
Пепе Санчес был красивым малым. Ветер развевал его сутану и длинные
романтические кудри - все это придавало ему вид настоящего пророка. И очень,
надо сказать, привлекательного пророка. Сначала слова оратора вызвали ропот,
но потом установилась тишина, и большинство собравшихся, особенно девушки,