"Вениамин Семенович Рудов. Последний зов " - читать интересную книгу автора

- Что случилось, Трофимов? Куда скачете?
- К вам, товарищ майор. - Старшина был взволнован и бледен. Он с трудом
перевел дыхание. - Приказано передать, чтобы вы немедленно возвращались в
отряд.
- Кто приказал?
- Начальник штаба. Вас из округа вызывают к прямому проводу.
- Что на заставе? - спросил Кузнецов.
- Готовимся. - Старшина вытер мокрое от пота, запыленное лицо. - У
саперов ничего не получается, товарищ майор, - плывет. Мешки с песком
заготовили, где можно, траншеи в полный профиль... А так - порядок.
Разрешите в подразделение?
- Из штабдива не приезжали? - Спросил, заранее зная, что ответит ему
старшина. Но не спросить он не мог - душа изболелась: долго без поддержки не
устоять.
- Никак нет, товарищ майор. Политрук Пшеничный звонили в штаб...
- Поезжай, старшина. Возвращайся, передай Пшеничному, что, как бы туго
ни пришлось, надо стоять. Стоять, понимаешь?
- Так точно, товарищ майор. Мы понимаем.
- Ну, прощай, Трофимов. Скачи назад.
...Полуторка неслась к Бресту. Кузнецов старался не обращать внимания
на вызывающую головную боль нестерпимую жару и толчки по ухабистой полевой
дороге. Мысль сконцентрировалась на предстоящем разговоре с командованием
округа. Да, да, он первым долгом непременно еще раз поднимет вопрос о
немедленной эвакуации семей пограничников, лишь потом доложит о положении
дел на границе. С этой мыслью, несколько успокоенный, въехал в город.
Полуторка катила по нагретой за день брусчатке, слегка подрагивая и дребезжа
незастегивающимися створками капота, из горловины радиатора вырывался пар, в
кабине было нечем дышать, но Кузнецов мыслями был у себя в штабе, у прямого
провода. Еще не все потеряно, еще есть время, успокаивал он себя,
нетерпеливо поглядывая на стрелку спидометра - она чуть сдвинулась вправо,
кверху. Скорость равнялась тридцати километрам.
Кузнецов старался не видеть синеватую стрелку - глядел на залитый
июньским солнцем, утопающий в зелени город, с жадностью всматривался в лица
прохожих - чем ближе к центру, тем многолюднее становилось, - искал следы
озабоченности и вполне понятной, как сдавалось ему, - законной тревоги.
Искал и не находил. Видно, свыклись жители пограничного города с
присутствием немцев в такой близости от себя, не задумывались над тем, что
их ожидает, медленно прогуливались под тенью деревьев, легко одетые,
загоревшие или еще необожженные солнцем, но, по всему видать, пока не
обуянные страхом.
"А ты случайно, не перехлестываешь?" - мысленно спросил он себя,
поддаваясь общему настроению.
Глядя на беззаботных горожан, ему сейчас показалось, что слишком
сгущает краски - не все так мрачно, как кажется, немцы и месяц, и два назад
также нарушали границу и обстреливали наряды, немецкие самолеты, как
сегодня, вторгались в воздушное пространство, и по ним запрещалось стрелять.
Что изменилось в сравнении, допустим, с апрелем этого года или даже
февралем?
Но минутная успокоенность длилась недолго, ровно до тех пор, покуда не
показались зеленые ворота и часовой в зеленой фуражке под зеленым грибком.