"Вениамин Семенович Рудов. Последний зов " - читать интересную книгу автора

на открытых местах.
Лежали, прислушиваясь, глядя в темноту напротив себя. Ночь полнилась
гулом моторов вражеских танков, часто вспыхивали в темноте яркие фары, и
свет их, не в силах пробить стену пыли, клубился, рассеиваясь и угасая.
Вдалеке, за Славатычами, дрожал огромный световой полукруг - шла колонна
автомашин с зажженными фарами.
- Братки идут, - процедил сквозь зубы Ведерников. - На отдых.
Заморились, бедненькие, мать их растак!
- Хватит. Поновее что-нибудь придумай.
Ведерников помолчал, завозился, умащиваясь поудобнее.
- А у нас сгущенку лакают, - неизвестно к чему сказал он после
молчания. - И канпот на закуску. Для пищеварения. Из сухофрукты.
Что с ним творится?..
Третьего дня, во время перекура на стрельбище, подошел, смахнул пот с
не загорелого под фуражкой лба.
- Я что хотел спросить, младший сержант, - начал он и запнулся.
- Спрашивайте.
- Вопрос у меня, значит, вот такой... - Ведерников сделал над собой
усилие, наморщив без того морщинистый не по возрасту, узкий лоб. - Вот вы по
специальности учитель. Верно?
- Без должной практики.
- Не имеет значения. Практика - дело нажитое. Одним словом, грамотный.
Образованный, значит. Не то, что мы. Верно?
- Гм... Грамотный, конечно. К чему столько вопросов, Ведерников?
- К тому, что еще один задам. Вы сами-то верите?..
- В бога - нет.
Ведерников вдруг зыркнул в упор. Глаза у него были зеленые, как у
кошки.
- Я же не шуточки шучу, младший сержант. Я всерьез. Сами, спрашиваю,
верите, что немцы на отдых сюда прибывают?
Первым желанием было прекратить разговор - это не его, командира
отделения, дело комментировать, а то еще больше - ставить под сомнение
официальное сообщение печати. Он не вправе обсуждать с бойцом заявление
ТАСС. И тем не менее сдержался от резкого ответа.
- Верю, - ответил с запинкой.
- Ага видишь! - обрадованно воскликнул парень, вдруг перейдя на "ты": -
Так чего тогда все ваньку валяют, чего, спрашивается?
- Постойте, Ведерников! Я вам не сказал ничего такого. И вообще,
давайте кончать разговор.
Но Ведерникова уже было не остановить:
- Ты-то зачем тумана напускаешь, младший сержант?
- Чепуха.
- Напускаешь. Ты первый. И политрук. И начальник заставы. Чего ты,
Новиков, лазаря поешь? Мое дело, конечно, последнее, как у телка... Но я
хоть маленький, а с понятием человек и с глазами. Зачем обманывать?
- Ну кто вас обманывает, Ведерников? Болтаете ерунду всякую. И что я
могу сказать, кроме того, что официально сообщают газеты? Не наше дело
рассуждать. А придется воевать, будем. Никуда не денемся.
Ведерников тем временем закурил, несколько успокоился, но все же стоял
на своем: