"Борис Руденко. Те, кто против нас" - читать интересную книгу автора

казалась ему несоразмерно глубокой. Некоторое время он сидел рядом с
умершим, отыскивая и не находя в памяти необходимые слова. Потом поднялся,
прошептал, стесняясь самого себя, всплывшую из памяти формулу: "спи
спокойно", и закрыл Пашу покрывалом.
Он вспомнил, что Паша говорил о паспорте, и понял, почему это было
сказано. Паспорт действительно лежал на полке. А под ним, в полиэтиленовом
пакете, - тоненькая пачка купюр. Нестеров машинально пересчитал: там было
три тысячи рублей. Он открыл паспорт. С фотографии на него смотрело молодое
симпатичное лицо, в котором с трудом угадывалось отдаленное сходство с
покойником. Бехтин Павел Федорович - прочитал Нестеров имя, которое ему
предстояло теперь принять. Он отыскал осколок зеркала и долго сравнивал свое
лицо с изображенным на фотографии. При определенном желании у них можно было
отыскать нечто общее. Главное, что разница в глаза не бросалась немедленно и
не слишком внимательный взгляд не должен был обнаружить подмены. В конце
концов, выбора для Нестерова все равно не существовало.
Пошарив еще в вагончике, он обнаружил бритвенные лезвия и кое-как
избавил щеки от суточной щетины. Последнее, что он взял здесь, - выцветшую
почти добела брезентовую куртку и сумку с ремнем через плечо. Теперь
Нестерова вполне можно было принять и за дачника, и за грибника, и за
туриста. Вот только не знал он: водятся ли в этих краях туристы и дачники.
Он не стал запирать вагончик на ключ, просто плотно прикрыл дверь и
зашагал в сторону станции. Он шел вдоль лесозащитной полосы, подбирая
попадавшиеся под ногами грибы. Год в самом деле выдался исключительно
грибной, очень скоро сумка оказалась наполовину наполненной сыроежками,
маслятами и прочими хорошо знакомыми каждому москвичу грибами, какие в
здешних местах скорее всего оценивали наравне с поганками. Нестерову было на
это наплевать, грибы в данном случае играли роль элемента маскировки.
Довершая маскарад, он уложил поверх грибов ветки с зеленой листвой.
Народу на станции было немного. Ожидая поезда, несколько теток
бдительно стерегли до предела раздутые сумки. Мужчина средних лет - по виду
типичный командированный - неторопливо шагал туда-сюда, помахивая потертым
портфелем. Небольшая компания молодежи с рюкзаками дремала, заняв длинную
скамейку. Нестеров зашел в здание вокзала, и сердце его мгновенно рухнуло
вниз: возле лотка с печатной продукцией стояли два милиционера, болтающие о
чем-то с продавщицей. Никто из них не смотрел в сторону Нестерова, и только
это уберегло его в тот момент, потому что лишь слепой не сумел бы заметить,
как он изменился в лице.
Стиснув зубы, Нестеров зашагал к кассе, стараясь, чтобы его шаги
звучали уверенно и лениво. Дальним уголком сознания он сообразил, что
спрашивать о билете до Москвы ни в коем случае нельзя. Лихорадочно обшарив
глазами расписание, он выхватил из него первое попавшееся название и
наклонился к окошку.
- Мне до Нижнего Новгорода, - сказал он, отметив, что голос его звучит
достаточно твердо. - В общем вагоне.
- Паспорт! - приказала кассирша, даже не взглянув на Нестерова.
Он сунул Пашин паспорт и деньги, которые та приняла и вернула со
сдачей, так и не подняв головы. Зажав билет в руке, Нестеров направился к
выходу. Он не видел, что делают постовые, но был уверен, что именно сейчас
их взгляды сверлят его спину. Нестеров заставил себя остановиться посреди
зала и принялся внимательно рассматривать билет, потом удовлетворенно кивнул