"Николай Рубан. Хомяк в совятнике" - читать интересную книгу автора

спокойно. А то ведь и в самом деле накрыть может! - я вдруг отчетливо
представил, как меня, барахтающегося, накрывает мокрый купол, опутывает,
словно сеть, вкрадчиво и безжалостно спеленывает, а над головой уже
смыкаются волны. Елки-палки....
- Раньше в инструкции так и было записано: "Освободиться от подвесной
системы на высоте 2-3 метра от поверхности". А люди и с пятидесяти, и со ста
метров сигали - если опыта мало, высоту же трудно определить.
- И что?..
- Ну, что. Тонули на хрен, что ж еще? - пожал плечами Сергей, - Поэтому
порешили: освобождаться только в момент касания.
- А если не успеешь?
- Э. Жить захочешь - успеешь.
Серегина "Ока" бодро тарахтела. Всю дорогу до аэроклуба Сергей гонял
меня по знанию теоретической части прыжка. Сам удивляюсь - как быстро
запомнилась эта затрепанная брошюрка.
- Ну, что скажу - маладэс! - кавказским жестом ввинтил Сергей пальцы
вверх, - Вах, какой маладэс! Всю ночь зубрил, что ли?
- Ну, всю, не всю, но долго, - скромно отозвался я.

Наверное, я все-таки изрядный "тормоз". Или "жираф" - как это сейчас
правильно называется? Вчера вечером, когда я, после ужина, с комфортом
расположился в любимом плетеном кресле на балконе, закурил сигаретку и
раскрыл брошюру с инструкциями для прыжков, до меня вдруг д о ш л о.
Елки-палки, это ведь по-н а с т о я щ е м у будет! И совсем скоро - через
несколько часов. И вот тут мне стало здорово неуютно.
Пока Серей объяснял мне все на словах, показывал какие-то рисунки, учил
принимать правильные позы при отделении от самолета и при приземлении, я
воспринимал это как какую-то игру. Как-то подсознательнождал, что Сергей
переведет все в шутку - ну просто не бывает же, чтобы вот так, ни с того, ни
с сего.... И вообще, обыкновенные люди такими вещами не занимаются. По
определению. Как не летают страусы, или крокодилы там.... Летают, - сказал
прапорщик Сидорчук, - Тильки низэнько-низэнько.
Серега шутить не собирался. Спокойно, даже скучновато, изложил мне
основы теории, вручил серую брошюрку с наказом выучить не хуже, чем "Уронили
мишку на пол" и сказал, что утром за мной заедет. Иметь спортивный костюм и
кроссовки. "На грудь" не принимать - ни утром, ни накануне. Все.
Домой я отправился в довольно беспечном настроении. И пребывал в нем до
тех пор, пока вдруг не д о ш л о.
Черт. Вот черт. Слушай, оно тебе надо, а? Да елки-палки, что это такое
творится-то, а?! Я вскочил и нервно прошелся, терзая остатки шевелюры. Нет,
ну в самом деле. Взрослый же человек - чего дурью-то маяться? Детство в
одном месте заиграло, что ли? Расшибешься - кто семью кормить будет? Да и
вообще....
Я вдруг замер, прикипев остановившимся взглядом к желтому всполоху
берез за окном. Закатные лучи так вызолотили их на темно-синем бархате неба,
что меня пронзила вдруг острая внезапная печаль. А ведь уже завтра я могу
этого и не увидеть... И все будет - и эти березы, и это небо, и это солнце,
только меня не будет. Это было так ужасно несправедливо, что у меня защипало
в глазах. К черту! Позвоню Сереге, скажу, что ногу подвернул - и все! И
такая теплая волна позорного облегчения накрыла меня, что я даже зажмурился.