"Александр Рубан. Витающий в облаках (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

детали...
Бешеный бег инвалидной коляски Ангелины - вниз по косогору, по кочкам,
через кусты, сквозь заросли полыни - от белокаменной часовенки на высоком
взгорке и до заросшего осокой и жёлтыми кувшинками пруда. Вот деталь,
вокруг которой - трактовки и домыслы.
Находилась ли Ангелина в этой скачущей по косогору коляске и была с
силой выброшена из неё возле самой воды? Но ведь ни царапинки на счастливом
лице мёртвой Ангелины. Бежала ли она рядом с коляской, а потом продолжала
бежать по воде, аки посуху, смеясь и простирая руки навстречу Господу? Это
с парализованными-то ногами, семь или восемь лет до того совершенно
беспомощная... А, может, и правда: осенив себя крестным знамением,
вознеслась на руках у Ангела Господня от самой часовенки, а коляску, как не
нужную боле обузу, столкнула вниз?
Бред. Всё - бред, легенды, вымысел безграмотных богомолок!
Но коляска - перевёрнутая, разбитая, с погнутыми и порванными
спицами - валялась внизу, под косогором, у самой воды. Это - непременная
деталь многочисленных версий.
Но мёртвую Ангелину нашли на противоположном, низком берегу пруда, в
десяти-пятнадцати саженях от воды. Это - тоже деталь, и столь же
непременная.
И белое праздничное платье на Ангелине было сухим, и желтеющая ломкая
осока между ней и прудом была не примята, и ни царапинки не было на её
прекрасном лице. И ни синячка, ни ссадинки на нежных руках - ни на левой,
прижатой к сердцу, ни на правой, сжимающей ладанку, которую при жизни она
всегда носила на груди, рядом с простым медным крестиком, и ни разу не
снимала. А ноги её были неловко подвернуты - если бы здоровый человек так
неловко подвернул ноги, ему было бы очень больно, не смог бы он светло и
радостно улыбаться перед смертью.
Но у Ангелины Ковальской, "женщины-птицы", ноги уже давно не
чувствовали боли - после того рокового падения из-под купола цирка, что
случилось за семь или восемь лет до её загадочной смерти. Впрочем, об
этом - о падении из-под купола - ни одна из версий не упоминает. Витебские
богомолки о прошлом Ангелины не говорят. Может - не знают, может -
замалчивают.
А вот ладанку вспоминают обязательно. Ладанка де самая обычная, а в
ладанке... Камешек - не камешек, щепка - не щепка. С одной стороны -
жёлтенькое, с другой - беленькое. И пахнет. Радостно так пахнет, щемяще...
Отец настоятель, человек многознающий, признал в той щепке апельсиновую
корочку - кожуру, значит, с райского яблочка, - высохшую, окаменевшую. Чем
была ей дорога эта корочка? Почто хранила? Опять же - версии: от райских
садов, якобы доступных Блаженной Ангелине ещё при жизни, и до званого обеда
у митрополита... Бог с ними, с версиями. Ничего-то они нам не подскажут,
только запутают окончательно.
Итак, о смерти Ангелины Ковальской почти ничего не известно. О жизни -
и того менее. Но где же искать разгадку загадочной смерти, если не в жизни?
Так хватит стоять у беспамятного камня, даже скорбной даты не сохранившего!
Вперед - по следам живых.

3.Старое фото в альбоме.