"Мэри Розенблюм. Скачки" - читать интересную книгу автора

наблюдению за окружающими.
Ему двадцать с небольшим, и у него есть шотландские, ирландские,
скандинавские предки. Дитя викингов, скрещенных с фермерами. Скорее всего, я
знаю о его предках даже больше, чем он сам. Он смотрит на новых посетителей.
Они нервничают, истекают слюной или уже под кайфом. Может, и то, и другое, и
третье. Я смотрю на него, он смотрит на них, и я прихлебываю свой лимонад.
Мой сосед выглядит напряженным. Слегка разозленным. Он занял оборонительную
позицию.
- Как ты узнал? - в конце концов говорю я, отбрасывая акцент.
Он реагирует, словно я вонзил в него иголку. Смотрит на меня во все
глаза.
- Что вы имеете в виду?
Я взмахиваю рукой, мол, сам знаешь.
- Что кто-то осторожно устраивал твою жизнь.
Я жду, превращаясь в его глазах из похотливого туриста в нечто иное.
Вежливо улыбаюсь, пока его глаза суживаются и он скапливает вокруг себя
гнев, словно большой черный плащ. Весьма театрально.
- Не устраивал. Контролировал, - его губы плотно сжаты. - Так кто же
вы, черт возьми, такие?
- Ты лучше, чем я, - признать это нелегко. - Я в свое время не смог
вычислить точное место, лишь пришел к выводу, что оно находится где-то в
городе. В итоге я оказался в Бангкоке, а ты подобрался к цели куда ближе,
чем я.
- Кто вы такие? - сквозь плащ гнева проглядывает страх.
- Амит Чирасавинапрапанд, - я вежливо улыбаюсь. - Не желаете ли
поучаствовать в аукционе? Приглашаю вас как своего гостя, - я встаю так,
словно он сразу же согласился, и делаю пригласительный жест, указывая на
лифт. Хозяйка уже идет туда, не оставляя своей невозмутимой улыбки.
Он хочет отказаться, но у него нет запасной стратегии и... он
действительно хочет знать. Поэтому, когда я шагаю к лифту, не оборачиваясь,
я не сомневаюсь в нем. Но все же чуть-чуть расслабляюсь, когда чувствую его
присутствие у себя за спиной. Это облегчение меня выдает, и я связываю его
со своей реакцией на мое признание. Я же все-таки социальный инженер. Очень
хороший социальный инженер. Один из лучших, могу заявить это без
хвастовства.
Я чувствую его вопросы, его эмоции, но я не смотрю на него, и он
недостаточно уверен в себе, чтобы выплескивать все это на меня в лифте.
Кабина крошечная, и противостояние получится слишком ограниченным. Дверь
открывается, я выхожу и слышу, как он шумно вдыхает.
Что ж, впечатляет.
Бар и лифт слегка обветшали, да и комнаты девочек, наверное, не лучше,
но этот этаж - будто другой мир. Каждый из нас платит свою долю. Платит за
последние достижения в области безопасности, роскошь и уединенность. Никто
сюда не проскочит. Никто.
Знаете, чего стоит эта фраза, в наши-то дни?
Не думаю, что знаете.
Я пришел последним, но я хотел дать ему время выдать себя. Другие уже
расположились на диванах, кушетках, креслах, подушках, обитых элегантной
шелковой парчой, они потягивали напитки или брали закуски, деликатесы
десятков различных культур - из чаш, тарелок и блюдец. Я опознал каждого, я