"А.Розен. На пороге нашего дома " - читать интересную книгу автора

Слушая тихую речь арестованного, Котельников мысленно сравнивал этого
старого несчастного портного с его клиентом - раскормленным барином,
розовощеким, с тонкими холеными усиками, холодными наглыми глазами.
- Почему хромаете? - резко спрашивает Котельников.
- Война. Перемышль, дорогой товарищ, - отвечает портной.
Котельников и Карамышев переглядываются: во время прорыва на Карпаты
солдат сибирского стрелкового полка Григорий Котельников был тяжело ранен в
грудь, и в те же дни миноносец "Дерзкий" подорвался на немецкой мине в
Рижском заливе.
Арестованного уводят.
- К этому есть еще справка председателя домового комитета по
Казначейской, 6, - говорит Котельников. - Вот: "Портной Сырков. Притащился в
город с германской... поведением своим никого под угрозу не ставил, мастерил
понемножку". Как твое мнение?
- А за что мы его привлекать будем? - спрашивает Карамышев, большим
пальцем приминая в трубке табак. - За то, что он себе кусок хлеба добывал?
Взять подписку о невыезде. Из-под ареста освободить...
В прошлом - кулацкое восстание в Заречье, в прошлом - кумачовые плакаты
на улицах: "Все на борьбу с Врангелем", в прошлом - прощание друзей:
Григорий Котельников назначен в Особый отдел армии; в тыл врага, в Крым, на
рыбацкой шхуне уходит Петр Карамышев.
Память сближает вехи жизни: нашими войсками взят Перекоп, в Особый
отдел приходит известие о гибели Петра Карамышева, узнанного "кем-то из
чинов врангелевской контрразведки" и замученного в тюрьме...
Маленький белый домик, увитый виноградом. Глухой шум прибоя. Ночь. За
перегородкой стрекочет пишущая машинка. Последняя шифровка Петра Карамышева,
долгое время бродившая по Крыму, попала наконец в руки Котельникова:
"Портной Сырков - иностранный шпион и резидент - фактический
руководитель контрразведки "белых". Подлинное имя - Реджинальд Чейз".


IV

- Но ведь я убил его, ведь я убил Реджинальда Чейза! - повторял
Котельников, шагая по "комнате приезжих" и снова останавливаясь возле
картины, изображающей горную цепь. - Ведь я убил его, убил в открытом бою,
на нашей земле.
Этому должно быть... Вовке только что исполнилось шесть лет. Значит,
это было... это было 11 апреля 1931 года. Да, как раз в день рождения Вовки.
Звонила жена и просила, чтобы он поскорее возвращался домой. Но он был
занят. Он допрашивал пленного басмача.
- Трижды ваша шайка нарушала советскую границу, - медленно говорит
Котельников. - Вы теряете людей, оружие, лошадей. Немного вас удрало обратно
за кордон. Кто дает вам новых людей, лошадей, оружие?
- Мамед-хан...
- Мамед-хан! Это я слышал не раз. Расскажи мне все, что ты о нем
знаешь. Носит ли он длинную бороду? Какого цвета его чалма?
- Не знаю.
- Но ведь ты служил в его банде?
- Никто не может видеть лицо Мамед-хана. Старый человек, святой