"Закат или рассвет? Россия: 2000-2008" - читать интересную книгу автора (Леонов Николай Сергеевич)

Управленческие беды

В период президентства Б. Ельцина российская государственная административная система сильно деградировала. Реальной властью в стране была кучка олигархов, которую называли «семибоярщиной», «банкбюро» и т. д. Свои планы и намерения члены этой кучки осуществляли напрямую через администрацию Президента РФ, которая в значительной части состояла у них на содержании. Министерства и ведомства своими постановлениями и распоряжениями только оформляли указания, получаемые из администрации президента. По существу это было время административного произвола, в обстановке которого и стали возможными «дикая приватизация», а в 1998 г. разрушительный финансовый кризис (дефолт). Встал вопрос о проведении административной реформы, которая бы изменила порядок управления страной.

Как только В. Путин стал премьер-министром РФ осенью 1999 года, он поручил начать работу по подготовке административной реформы Центру стратегических разработок, известному также под названием Центр Г. Грефа, который также выполнял роль предвыборного штаба В. Путина во время его первой президентской компании. С чего и как начинать эту работу, никому не было ясно, ни заказчикам, ни исполнителям. В те времена было заведено сразу же искать примеры для подражания на Западе, где как раз осуществлялась так называемая «антибюрократическая революция». Смысл ее заключался в ослаблении политической силы бюрократии, ограничение значимости традиционной административной «лестницы чинов», в сокращении роли министерств. Зачинщиками этих новшеств были Великобритания, Новая Зеландия и Австралия, которые хотели таким образом приблизить чиновников к нуждам простых граждан, сделать их работу прозрачной, а все правительство преобразовать из «начальника» в «слугу народа». В Великобритании эти реформы начались в 1982 г. и к концу 90-х годов система традиционного министерского управления оказалась преобразованной в сеть управляющих министерских центров, с которыми стали на контрактной основе взаимодействовать 140 новообразованных и подотчетных парламенту агентств, где оказались занятыми 3/4 всех английских государственных служащих. Эти агентства не командовали гражданами и бизнесом, а оказывали ему услуги.

У них эта система заработала, потому что базировалась па прочном и настоящем демократическом фундаменте. Наши умельцы из Центра стратегических разработок решили пересадить ее на российскую почву, не понимая, что она не соответствует ни историческим, ни социально-экономическим условиям нашей страны. Они забыли поговорку: «что немцу (или англичанину) хорошо, то русскому — смерть» и наоборот. Начался длительный административно-реформаторский марафон, который продолжался все 8 лет администрации В. Путина. Осенью 2007 года на слушаниях в Государственной думе новый премьер-министр В.Зубков признал, что реформа оказалась дорогостоящей и неэффективной. Чуть раньше первый вице-премьер Д. Медведев также скептически отозвался о реформе, которая «вышла боком». Но все эти признания делаются как бы полушепотом, в полутьме, чтобы не травмировать широкую публику констатацией провала.

За прошедшие восемь лет кто только не занимался административной реформой. Когда она вышла из лаборатории Центра стратегических исследований, практическое наполнение идеи было поручено тогдашнему премьер-министру М. Касьянову, который в свою очередь перепоручил ее своему заместителю Борису Алешину. До самой отставки М. Касьянова вся работа напоминала «бег на месте общепримиряющий». Президент В. Путин пользовался прежним управленческим механизмом. Он требовал сдвигов в решении порученной задачи, но сам не мог предложить какой-то идеи. В конце концов этот вопрос было поручено «довести до ума» Дмитрию Козаку, который был переведен с поста заместителя руководителя администрации президента на должность руководителя аппарата правительства в ранге министра. Работа закипела, а тут еще подоспела и смена кабинета, который возглавил М. Фрадков в 2004 г.

Последовала длительная полоса пустопорожних рассуждений о необходимости ликвидации так называемых избыточных функций федеральных органов исполнительной власти. Много говорили, например, о необходимости упростить такую мучительную и унизительную процедуру, как ежегодный техосмотр автотранспорта в ГИБДД МВД РФ, превращающуюся в коррупционную вакханалию. Но МВД намертво вцепилось в эту доходную работу и в конце концов удержало эту дойную корову в своем стойле. По их стопам пошли и другие чиновники, не желавшие поступаться никакими своими командными полномочиями. В сухом остатке вся работа Д. Козака свелась к предложению разделить все Министерства на три независимых структуры. Первая, сохранившая прежнее название «Министерство», имела теперь своей обязанностью только выработку норм, которые регулировали работу отрасли. Вторая структура, именуемая «Служба», осуществляла кон-трольно-надзирательные функции за выполнением тех самых норм, которые разрабатывало «Министерство». Третья структура под названием «Агентство» должно было сконцентрировать свои усилия на оказании услуг населению и бизнесу. Это механический плагиат с некоторых административных реформ англоговорящих стран.

Административная реформа в стране была декретирована Указом В. Путина от 9 марта 2004 г. В соответствии с этим документом в России упразднялось 13 министерств, 1 Государственный комитет, 1 федеральная комиссия, 4 федеральных службы и 4 Российских агентства. Из упраздненных структур заново создавалось 5 министерств, 16 федеральных служб, 20 федеральных агентств и плюс самостоятельное Федеральное казначейство. Указ был длинный, на 21 странице текста, но сугубо чиновничий (о порядке подчинения, о разработке положений, о штатах и жалованье и т. д.), у него даже не было обычной преамбулы, где было бы сказано, с какими целями и ради чего проводится такая масштабная реорганизация.

За реформой правительства последовала «реорганизация» администрации президента, произведенная по тому же образцу. Сменились вывески, названия (вместо заместителей руководителя администрации люди стали называться помощниками президента и т. д.), но все осталось нетронутым по существу. Дыму напустили много, но огня не было видно нигде. Министерств, служб, агентств стало больше, чем когда бы то ни было в истории государства российского, чиновников расплодилось, как тараканов в грязной избе.

Реализация президентских Указов породила управленческий хаос в нашей стране. Россия была парализована, когда началась всероссийская дележка кадров, служебных помещений, транспорта, бюджетных средств и т. д. У новых структур не было новых служебных бланков, печатей, банковских счетов. Все телефонные номера были перепутаны.

Губернаторы без устали слали письма и телеграммы в Государственную думу, требуя вмешательства и немедленного прекращения управленческой неразберихи. Наконец даже верноподданные руководители думы, не выдержали и послали председателю правительства М. Фрадкову в июле 2004 года парламентский запрос, в котором говорилось: «В течение последних пяти месяцев текущего года практически прекратилось финансирование объектов, предусмотренных Федеральной инвестиционной программой на 2004 год… Сложившаяся ситуация во многом обусловлена затянувшимся процессом формирования федеральных органов исполнительной власти, отсутствием новых печатей и расчетных реквизитов указанных органов, а также неопределенностью в отношении того, кто из должностных лиц должен подписывать необходимые документы.

Отсутствие финансирования социально значимых строек и объектов, не только снижает темпы их строительства, но и формирует отрицательное отношение в субъектах федерации к мерам, принимаемым Президентом Российской Федерации В.В. Путиным, по формированию новой системы и структуры исполнительной власти».

Кончилось тем, что Д. Козак, заваривший всю эту несъедобную кашу, был отправлен полномочным представителем президента в Южный административный округ (там, где Чечня и где все его предшественники сломали себе голову), а отставленный по другим причинам М. Касьянов стал фрондировать и превратился в политического противника президента. Прошло пару лет, и В, Путин снова вернул своего петербургского друга Д. Козака в Москву, назначив его на пост министра по делам регионального развития.

Новым главным административным реформатором был назначен вице-премьер Александр Жуков, который не имел никакого опыта в таких делах, потому что преимущественно занимался финансовыми вопросами. Он задумал привлечь к работе совершенно новые экспертные структуры, связанные с Евросоюзом. Внутренние «разборки» привели к тому, что Министерство финансов отказало в средствах, запрошенных А. Жуковым на исследования. Он разобиделся и подал в отставку, которая была принята в тот же день. С тех пор этой безнадежной и бесперспективной работой занимается Сергей Нарышкин, возведенный в ранг вице-премьера. Как в сказке К. Чуковского: «Вот такая дребедень целый день, целый день»…

Совершенно шокирующее признание сделал 1 февраля 2006 года руководитель Росфиннадзора Сергей Павленко, сказавший: «Нарушения в расходовании бюджетных средств вылились в 2005 г. в сумму 150 млрд рублей. Причина — административная реформа. Министерства и ведомства находятся в процессе трансформации и потому не ведают, что творят. Если по каждому обращению возбуждать уголовные дела, у нас через три года не останется ни одного чиновника — все будут сидеть на нарах, и непонятно, что с этим делать. Наша финансовая система достаточно сложная, и нам сейчас довольно трудно разобраться, где имеет место злой умысел, а где ошибки, недомыслие, низкий уровень квалификации».

В 2005 году покрутить машинку административной реформы вновь попробовал Герман Греф, представивший в правительство очередной проект преобразований. В российском обществе за Грефом закрепилось мнение как об одном из самых маловразумительных министров. В свое время в немецкой прессе было сказано так: «В Германии его вряд ли взяли бы бухгалтером на мыловаренную фабрику». Представленный им проект традиционно малопонятен, изобилует туманными формулировками вроде «внедрение управления по результатам», «делегирование управленческих решений самоуправляемым организациям гражданского общества», «стандартизация и регламентация госфункций» и т. д. В этом птичьем языке не просматривается ясная государственная мысль. План Грефа был рассчитан на три года, до следующих президентских выборов. Это была отписка, которую даже в коридорах Белого дома назвали «пустым документом».

От всех реформистских усилий в памяти остались только два решения: первое, о сокращении числа заместителей высших чиновников (у самого Грефа, например, было 15 заместителей министра) и, второе, о резком повышении зарплаты высшим государственным чиновникам под предлогом избавления их от соблазна брать взятки. К концу второго срока администрации В. Путина снова началось наращивание контингента замминистров, а практика показала, что повышение зарплат никак не повлияло на дефицит иммунитета от взяток у чиновников всех рангов.

В сентябре 2007 г. на встрече с участниками Международного дискуссионного клуба «Валдай» сам В. Путин сказал: «Мы создали такую систему управления на уровне правительства, при которой взяли кальку с некоторых государств, где министерства являются методическим центром, а ряд других структур занимаются либо субстантивной работой, либо контрольными функциями. В течение последних трех с лишним лет стало ясно, что это для нашей действительности неэффективная модель». Дальше ехать некуда! (Как не вспомнить, что в статье «Россия на рубеже тысячелетий» в 2000 г. В. Путин обещал не переносить слепо в нашу практику зарубежных моделей).

В первый год работы Думы четвертого созыва (2003–2007 гг.) на моей памяти произошел удивительный случай полного расхождения точек зрения правительства и парламента, несмотря на то, что «Единая Россия» во всех других случаях защищает правительство, как смертник, прикованный к пулемету. Произошло это 13 мая 2004 г. В этот день пресса сообщила, что председатель правительства Российской Федерации М. Фрадков, только-только вторично переутвержденный на посту премьера после инаугурации президента 7 мая 2004 г., подписал постановление, вступившее в силу 12 мая, о том, что резко повышаются нормы наркотиков и наркосодержащих веществ, которые гражданин имеет право хранить и иметь при себе, не подвергаясь угрозе уголовного преследования. Единственная опасность для владельцев таких доз — административные штрафы. Практически это распахивает настежь двери для торговли наркотиками в розницу. Теперь безбоязненно можно иметь при себе 10

— 20 доз наркотиков, якобы для собственного употребления, а на самом деле для сбыта. Кому нужно носить с собой для личных нужд 20 доз наркотиков?

Это сообщение вызвало настоящий шок в Комитете по безопасности, который собрался как раз в день появления этих сведений. Газеты писали, что наркоманы и сбытчики зелья проводили по всему городу сходки, в ходе которых звучали такие лозунги: «Спасибо Володе (намек на президента) за наше счастливое детство!». Выяснилось, что в этот день весь личный состав милиции был ознакомлен с текстом постановления под расписку, дабы не было случаев превышения власти. Сотрудники МВД ставили подписи, нещадно матерясь, потому что они теперь не в состоянии эффективно контролировать установленные в качестве разрешенных дозы наркотиков. Попробуйте определить, имеет ли задержанный при себе какой-нибудь мудреный препарат под названием альфа-метилтиофентанил весом 0,00002 грамма. Откуда знать милиционеру, что этого хватит на 20 доз «крутой заварки» и т. д. К тому же правительственное постановление определяет дозы наркотиков в твердой форме, в то же время наркоторговцы часто используют готовые растворы, и выделить из них твердые фракции можно только с использованием промышленного оборудования в виде специальных центрифуг. Как это могут сделать представители органов правопорядка?

Комитет по безопасности единодушно высказался за подготовку письма премьер-министру с просьбой немедленно принять меры для приостановки действия данного постановления. Учитывая крайнюю важность вопроса, было решено попросить председателя Госдумы Б. Грызлова воспользоваться телефоном для уведомления премьера о позиции комитета. Я не знаю, решился ли Б. Грызлов поднять трубку, но на очередном пленарном заседании Думы 14 мая от имени Комитета по безопасности было внесено все-таки предложение о письменном обращении к М.Фрадкову. Надо было видеть, как сопротивлялся в ходе обсуждения этого вопроса официальный представитель российского правительства в Думе. Он никак не хотел, чтобы Дума беспокоила премьера по таким пустякам. Но все, слава Богу, оказалось безуспешным. Дума проголосовала почти единодушно за обращение к премьеру. В ходе обсуждения и голосования только «жириновцы» заняли особую позицию. Они упорно отстаивали правоту правительства. Их аргументация была убога «Вы что, хотите посадить в тюрьмы еще 3 миллиона человек?». Вообще надо отметить, что депутаты от фракции ЛДПР («жириновцы"») постоянно голосуют за все, что вредит здоровью нации, идет ли речь о легализации производства самогона, о либерализации рынка алкогольных напитков или сигарет, или наркотиков. Безразлично в какой мере это наносит ущерб людям.

При обсуждении вопроса о наркотиках выяснилось еще одно важное обстоятельство, оказалось, что правительство России неуправляемо, а роль президента непонятна. Мы, депутаты, не могли понять, как можно было принимать настолько губительное для народа постановление, не достигнув согласия внутри кабинета. Выяснилось, что МВД, Министерство здравоохранения, Государственные органы по контролю за оборотом наркотиков категорически возражают против этого постановления, в то время как Министерство юстиции выступает в качестве одного из ярых его сторонников. Вот так фрукт! Что же творится в недрах правительства? Заместитель председателя Госнаркоконтроля генерал Александр Михайлов открыто заявил, что текст постановления готовили два чиновника из Министерства юстиции, один из которых является владельцем гей-клуба, в котором бизнес процветает только при торговле наркотиками, а второй является рядовым подельником. Картинка, прямо скажем, жутковатая.

Несколько месяцев депутаты Госдумы безнадежно ждали ответа от Правительства, которое так и не отступило от своей позиции. Весь вопрос о либерализации своей политики в области наркотиков власть постаралась «замотать», т. е. скрыть от общественности. Осталось секретом, кто же был инициатором этого убийственного постановления.

Характерной чертой крупного государственного деятеля является собственное комплексное видение проблем своей страны. Судя по высказываниям и делам В. Путина, у него такого видения нет. Даже во время второго срока своей администрации он, как правило, пользовался подготовленными для него заранее текстами. Он все чаще читал, а не говорил, даже когда обстановка не вынуждала его к этому. Казалось бы, в 55 лет, при большом опыте руководства страной, при фактически неограниченных конституционных полномочиях, можно было бы спокойно и твердо высказывать свою точку зрения по наиболее сложным и острым вопросам российского бытия. Но этого-то он как раз и не делал.

Вторым не менее важным качеством государственного деятеля является его умение сплотить вокруг себя коллектив единомышленников, надежных и талантливых. Историки часто приводят в пример Наполеона, создавшего в свое время одно из самых высокопрофессиональных правительств в мире. В истории России также были примеры таких высокоэффективных кабинетов, которые в условиях государственной бедности умели блестяще распорядиться людскими и материальными ресурсами для решения сложных задач. В. Путину не удалось создать когорту соратников, которые бы понимали его, разделяли его взгляды и готовы были идти до конца вместе с главой государства. В отсутствие масштабных государственных задач, работа правительства не была одухотворена единой целью, люди, входившие в близкое окружение президента, скатывались в решение своих личных или клановых задач. Правительства были безынициативными, инертными, из их недр не выскакивали искры творчества. Более того, Белый дом плохо воспринимал даже прямые директивные импульсы, которые исходили из Кремля. Сколько раз Президент В. Путин говорил о необходимости добиться удвоения ВВП к 2008 году, но министры Герман Греф и Алексей Кудрин, составлявшие костяк экономического блока, так же настойчиво утверждали, что добиться этого невозможно. В. Путин ставил задачу сбить инфляцию до 3 % годовых к 2008 году, а правительство, ни капельки не краснея, фиксировало 12 % рост инфляции в 2007 году.

Склоки внутри правительства были непрестанными. Всем запомнился конфликт между министром культуры А.С. Соколовым и его заместителем М.Е. Швыдким, который до назначения А. Соколова занимал министерское кресло. Александр Сергеевич Соколов, настоящий русский интеллигент, в недавнем прошлом занимавший пост ректора Санкт-Петербургской консерватории, был шокирован той картиной, которая открылась перед его глазами, когда он принял дела от своего предшественника. По неосторожности (это типично русская «оплошность») он в сердцах признался публично, что в Министерстве культуры процветала коррупция. Михаил Ефимович Швыдкой, пониженный в должности, взвился от негодования и немедленно подал в суд на своего министра, требуя компенсации за диффамацию. Всю первую половину 2005 года российская общественность была заинтригована, чем же закончится этот странный конфликт.

Относительно г-на М. Швыдкого было известно, что его деятельность на телевизионном канале «Культура» проверяла Счетная палата, установившая целый ряд крупных финансовых нарушений. Во-первых, пользуясь служебным положением, он выписывал самому себе гонораров за участие в программах канала на сумму около миллиона рублей в год, во-вторых, он выплачивал своим знакомым авторам вместо авансов полные суммы гонораров, независимо от того, какого качества были подготовленные материалы. Без конца склонялось в печати его имя как нарушителя водоохранного законодательства, построившего свой особняк на самом берегу подмосковного водохранилища. Он вызывал аллергию своим утверждением, что матерщина является неотъемлемой частью русской культуры. Теперь этот «носитель культуры» требовал доказательств, выдвинутых в его адрес обвинений.

Министр А.Соколов не счел нужным превращаться в детектива и копаться в навозной куче. Он занял позицию умалчивания, возможно, не без подсказки сверху, потому что любое разбирательство по коррупционным делам непременно приведет в высшие сферы, что никому не нужно.

Шли месяцы, а конфликт тлел. Гарант конституции молчал «как рыба об лед». Кончилось тем, что обе стороны пошли на мировую. Один не стал настаивать на своих утверждениях, а второй забрал свое исковое заявление из суда. Так вот и стали жить и трудиться министр и его заместитель «на благо культуры».

Если сравнить президента с дирижером оркестра, то можно сказать, что министры-музыканты плохо подготовлены профессионально и играют свою игру, не внимая взмахам дирижерской палочки. Так и получалось, что вместо симфонии управления, мы слышали административную какофонию. Контрольное управление администрации президента в своих годовых отчетах указывало, что около трети всех прямых указаний и поручений президента не выполняется, другая треть выполняется частично.

Весь первый срок президентства В. Путина премьер-министром страны был М.М. Касьянов, и лишь в 2004 году выяснилось, что два высших должностных лица в стране несовместимы. М. Касьянов был уволен и вскоре стал политическим противником Кремля. Дошло до того, что М. Касьянов вознамерился выставить свою кандидатуру на пост Президента России на выборах 2008 года. Против него были брошены самые расхожие в стране обвинения в мошенничестве, суть которых заключалась в том, что, будучи премьером, М. Касьянов за бесценок (300 тыс. долларов) приобрел роскошную резиденцию бывшего члена Политбюро ЦК КПСС К. Черненко, цена которой в десятки раз больше. Другое похожее имение было продано олигарху, руководителю «Альфа-групп» Михаилу Фридману. Понятно, что такие жирные куски государственной собственности не переходят из рук в руки без ведома главы государства, но время вспомнить о мошенничестве приспело как раз тогда, когда М. Касьянов «соскочил с рельсов и пошел по шпалам». Все компрометирующие материалы были переданы журналисту депутату А. Хинштейну («Единая Россия»), который начал «мочить в сортире» бывшего премьер-министра до тех пор, пока тот не сломался, обмяк и притих. Пришлось проглотить свои политические амбиции в обмен на спокойную сытость.

Два других премьера — М.Фрадков и В.Зубков — были представлены В. Путиным России, как кролики, вытащенные из рукава фокусника-иллюзион на цирковой арене. В 2004 г. общественность страны была поражена, когда возглавить правительство было поручено скромному чиновнику, представителю России при Евросоюзе в Брюсселе Михаилу Фрадкову. Он чуть более трех лет председательствовал на заседаниях правительства, причем даже неискушенные в политике зрители видели, как его третировали зубастные «тигры» вроде Г. Грефа, А. Кудрина, М. Зурабова. Премьер неоднократно публично укорял министров в непрофессионализме, в постоянных склоках между собой.

Очень запомнилось заседание правительства РФ 14 июня 2007 года, на котором обсуждался один из самых мучительных для России вопросов — о дорожном строительстве. Министр транспорта Игорь Левитин докладывал концепцию строительства дорог. На эти цели уже были выделены крупные средства: почти 300 млрд рублей на 2007 г. и еще 250 млрд на 2008 г. Но, как почти всегда случается в нынешней России, деньги есть, а умения толково распорядиться ими в интересах государственного строительства нет.

Концепцию, которую предложил одобрить И. Левитин, как выяснилось на заседании правительства, еще никто в глаза не видел, она ни с кем не согласовывалась. Началась перепалка между министрами. Дело приобретало скандальный оборот. Председатель правительства жестко заметил, что заседание подготовлено не просто плохо, а «спустя рукава», что представленные документы являются сырыми заготовками, что концепции как таковой не существует. «Страна ждет действий, а мы не понимаем, о чем ваш документ», — резюмировал М. Фрадков.

А у министра И. Левитина была главная задача — получить одобрение идеи о создании очередного АО под названием «Российские автомагистрали», чтобы начать «распиливать» большие бюджетные деньги. А еще он мечтал о том, чтобы заставить платить за все дороги тех, кто ими пользуется. Ну, сорвалось в тот раз, но может быть удастся в следующий!

Таких эпизодов было немало в практике работы правительства. Кончилось тем, что в 2007 году В. Путин уволил М. Фрадкова и назначил его — кем бы Вы думали? — начальником Службы внешней разведки, наградив его орденом «За заслуги перед Отечеством» I степени.

На смену ему в 2007 году был так же неожиданно назначен Виктор Зубков, руководивший до этого Комитетом по финансовому мониторингу — органом, который называли «финансовой разведкой», потому что он отслеживал законность и прозрачность наиболее крупных денежных потоков в России. Страна погудела, посудачила недельку-другую по поводу очередной невразумительной кадровой рокировки, да и смирилась. Как и его предшественник, В. Зубков не имел в стране никакого профессионального или политического веса, никогда ранее не видел себя в роли руководителя правительства и не имел никакого представления о программе своей деятельности. Оба последних путинских премьера — очень хорошие, правильные, грамотные чиновники, милые люди, но они были вынуждены играть роль Кисы Воробьянинова в организации «Союз меча и орала».

О постоянных склоках и разнобое в работе российской власти свидетельствует и факт бегства из России в США советника В. Путина по экономическим вопросам Андрея Илларионова. Этот человек более 11 лет входил в круг наиболее доверенных людей Кремля и Белого дома, ему был доступен практически весь объем секретной государственной документации, и он в нарушение российских законов, ограничивающих выезд таких лиц за границу, неожиданно оказался в Вашингтоне, где заявил о своем несогласии с политикой В. Путина. Это новый «Олег Калугин», только его появление в США у нас стараются всячески скрыть.

Среди высших государственных чиновников особенно в последнее время стало процветать хвастовство, сродни гоголевской хлестаковщине. В начале своей администрации В. Путин, помните, мечтал о том, чтобы через 10–15 лет догнать по уровню развития Португалию, а теперь его окружение хором стало твердить, что мы уже обогнали Италию и приближаемся к Франции. Борис Грызлов на прощальном банкете с думцами IV созыва не постеснялся сказать это даже в их кругу, что вызвало недоуменные переглядывания депутатов, как бы спрашивавших: «Каким же аршином мы измеряем наши достижения?».

О том, как себе представляют будущие «молочные реки в кисельных берегах» нынешние хозяева России? дает представление работа так называемого экономического форума, проводившегося в середине февраля 2007 г. в Красноярске. Председательствовал тамошний губернатор А. Хлопонин (человек из «Норильского никеля») а главным гостем из Москвы был Герман Греф — министр экономического развития. Основным событием форума была презентация электронного атласа «Новая экономическая география России». Атлас назвали «Портрет будущего России». Что же он из себя представляет? Авторы опросили руководителей крупнейших российских компаний, куда, когда и во что они собираются вкладывать капиталы в ближайшие годы. Из ответов, взятых с потолка, выяснилось, что, оказывается, уже имеются 300 (цифры везде круглые) инвестиционных проектов на сумму 400 млрд долларов (!). Львиную долю проектов прожектеры собираются осуществить именно на территории Сибири и Дальнего Востока. Запахло в воздухе Нью-Васюками. Новых Остапов Бендеров не смущало то, что за Уральским хребтом погибают скудные резервы рабочей силы, кроме районов нефтепромыслов деградировала вся инфраструктура. А. Хлопонин в микрофон кричал, что Россия имеет крупнейший в мире золотовалютный запас (забыв, что в КНР и Японии он в несколько раз больше, а у Южной Кореи и Тайваня почти такой же). Греф обещал строить за счет государства дороги, подавать электричество, воду, создавать рабочие поселки, а частный бизнес — возводить заводы, осваивать месторождения и пр. Объятия, поцелуи, экстаз! А потом гости поехали на главную стройку капитализма, ради чего они собрались в Красноярске. Караваны лимузинов направились в новый горнолыжный курорт «Бобровый лог», где в банкетном зале был накрыт неприлично роскошный для деловых людей стол.

Полномочный представитель президента в Дальневосточном федеральном округе Камиль Исхаков рассказывал прессе о том, что в якутском поселке Нерюнгри должен появиться металлургический комбинат мощностью до 10 млн тонн стали в год (чуть меньше, чем Магнитка и чуть больше, чем Новолипецкий комбинат). На просторах округа появятся два автомобильных завода, два нефтеперерабатывающих завода по 30 млн нефти каждый, атомная электростанция, два алюминиевых комбината крупнее Саянского и т. д. и т. п. Раньше сказали бы, что начальник «разводит турусы на колесах», потому что ничего решительно не имеется для обоснования этих прожектов.

Глава РАО «РЖД» Владимир Якунин на докладе у Президента страны в 2007 г. рассказывал о том, что к 2030 году планируется построить железную дорогу до Берингова пролива (до Уэллена), проложить в целом 20 тыс. км. стратегических, социально значимых и грузообра-зующих железных дорог, обновить целиком подвижной состав и т. д. и т. п. Кроме как маниловщиной назвать такой «доклад» язык не поворачивается, потому что у всех на памяти тяжелейший опыт строительства и эксплуатации БАМа. Байкало-Амурскую магистраль строил в свое время еще могучий Советский Союз, располагавший огромным потенциалом мобилизации технических и людских ресурсов.

Когда подобные эпизоды сваливаются на голову чаще, чем хотелось бы, возникал все время вопрос, насколько профессионально компетентны те люди, в руках у которых оказались рычаги управления государством, особенно его финансами. Денежная система государства, его золотовалютные запасы — это основа благополучия страны. Их состояние и динамика — главная забота власти в демократическом государстве. Институт парламентаризма возник в мире в первую очередь из-за необходимости установить контроль общества над сбором и расходованием государственных средств. В 1215 г. английские дворяне предъявили тогдашнему королю Иоанну Безземельному ультиматум, в котором потребовали сократить до определенного уровня налоги и умерить до определенного уровня свои расходы.

Этот исторический документ, получивший название «Великая хартия вольностей», стал родоначальником английского парламента, который в свою очередь стал праотцом всех парламентов мира. Контроль парламентов за полной прозрачностью государственных расходов и доходов есть основной критерий демократичности государства. В России сфера государственных финансов является одной из самых закрытых. Государственная дума не может менять дефицит или профицит бюджета. Старожилы Думы мрачно шутят, что «бюджет вносят в Думу и выносят» без существенных изменений. Каждый раз обсуждение бюджета превращалось в острую полемику между фракциями оппозиционных партий с одной стороны и правительством с другой.

Схватка напоминала борьбу двух противников, один из которых бил подушкой, а другой (правительство) утюгом. Никакие аргументы, доводы, предложения не действовали на правительство. Помню, что при утверждении проекта бюджета на 2006 г. в зале было роздано заключение Счетной палаты по этому проекту, в котором было черным по белому написано: «сложившаяся модель российской экономики исчерпала имеющиеся возможности как по обеспечению экономического подъема, так и по сдерживанию инфляции» и далее: «Отсутствие государственной стратегии социально-экономического развития на перспективу не позволит в условиях вступления в ближайшие годы России в ВТО в необходимой мере повлиять на повышение конкурентоспособности российской экономики и обеспечить усиление роли России в международном разделении труда». Прямо с думской трибуны Сергей Степашин сказал: «Мы бы очень аккуратно говорили о том, что данный бюджет является бюджетом экономического развития». Налицо было полное расхождение оценок между правительством и Счетной палатой, но правительство отнеслось ко всем критическим высказываниям безразлично. Ему было все это как слону дробина. Один ответ: мы, дескать, профессионалы, мы знаем, что и как делать.

Однажды автору довелось лично убедиться в их «мастерстве». 18 мая 2007 года на заседании одной из специализированных комиссий Государственной думы, где рассматривался проект бюджета на три года вперед, один из депутатов вдруг спросил: «Почему в проекте не предусмотрены средства на создание и последующую деятельность Следственного комитета Генеральной Прокуратуры РФ, ведь речь идет о десятках миллиардов рублей?». В зале повисла гробовая тишина. Представитель прокуратуры таращил глаза и не мог ответить, почему так случилось. Представитель Министерства финансов открутился, сказав: «Дело в том, что в законе о создании Следственного комитета было сказано, что для претворения его в жизнь не понадобится дополнительных бюджетных средств». Президент РФ тоже подписал закон, не обеспеченный финансированием, по вине своих помощников из администрации. Немая сцена длилась несколько минут, пока кто-то из правительства не бросил: «Хорошо, мы решим этот вопрос в рабочем порядке».

В Государственной думе десятки раз возникал вопрос, почему Россия хранит свой большой золотовалютный запас в иностранных ценных бумагах. Депутаты от оппозиции обращали внимание правительства на то, что любые иностранные ценные бумаги являются инструментами международного фондового рынка, подверженного всяким колебаниям и рискам. Крах этого рынка лишит Россию ее золотовалютного запаса. Более того, все эти бумаги котируются в долларовом исчислении, а американская валюта имеет четкую тенденцию к падению своего курса. Вместо дохода мы терпим убыток. Но и этого мало: сама акция по размещению нашего валютного запаса в чужих бумагах является очень коррупциогенной, от величины «отката» может зависеть выбор конкретного эмитента иностранных ценных бумаг. Минфин просто отмахивается от этих вопросов, как от назойливой мухи.

Счетная палата однажды также заинтересовалась этим феноменом и даже попробовала возбудить дело о привлечении к ответственности должностных лиц, виновных в нанесении ущерба государству в особо крупных размерах. Информация об этом просочилась в прессу, после чего из Кремля последовала команда — прекратить! А дальше, как в песне поется: «Снова замерло все до рассвета, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь…».

Помнится, в феврале 2006 года автор воспользовался своим правом депутата и написал личное письмо президенту РФ по этому вопросу, напомнив, что в интересах сохранности нашего золотовалютного запаса и повышения его доходности целесообразно увеличить долю этого запаса в золотых слитках, помещенных в наши хранилища. Ведь цена золота растет так же быстро, как и цена на нефть. В начале администрации В.Путина унция золота стоила 260 долларов, а в 2007 г. выросла до 850 долларов. Иначе говоря, без каких либо усилий, при полной гарантии, мы бы стали втрое-вчетверо богаче только за счет изменения условий хранения нашего золотовалютного запаса. Никакого ответа на свое письмо я не получил. Вспоминал советские времена, когда нередко на попытки вносить, казалось бы, разумные предложения (в частности по вопросам сокращения расходов на гонку вооружений), получали ответ: «Не учите нас управлять государством!».

Каждый раз, когда возникали вопросы, касающиеся целесообразности улучшения использования наших богатств, мы получали в ответ либо молчание, либо просьбу не вмешиваться не в свое дело. В 1992-93 годах обворованное до нитки российское государство лихорадочно искало где попало деньги, что залатать самые зияющие бюджетные дыры. Американцы воспользовались этим и предложили купить у России весь оружейный уран, который снимался с боеголовок ракет, подлежавших уничтожению в соответствии с подписанными международными соглашениями. Всего расщепляющихся материалов набиралось 500 тонн, и американцы предложили за это 12 млрд долларов. Б. Ельцин и В.Черномырдин уцепились за эту возможность обеими руками. Была заключена сделка, названная «мегатонны на мегаватты» или соглашение Гор — Черномырдин о продаже этого урана, добытого трудом двух послевоенных поколений наших соотечественников. Соглашению была придана форма межправительственной договоренности, чтобы не выносить его текст на ратификацию в Государственную думу. Было оговорено, что оружейный уран будет на наших предприятиях превращаться в низкообогащенный, годный для использования в атомных электростанциях.

Положа руку на сердце, можно сказать, что США обеспечили себе этой покупкой энергетическую гарантию на целый век, а может и больше. Россия лишилась ценнейшего источника энергии. Пусть при Б. Ельцине, в обстановке национального умопомешательства, это прошло незамеченным, но теперь при администрации В.Путина все изменилось. Россия теперь не нищий на церковной паперти, а владелица 450 млрд долларов золотовалютного запаса. Пришло время иначе отнестись к грабительским сделкам, совершавшимся В. Черномырдиным по указанию Б. Ельцина.

В 2006 г. Россия выполнила половину своих обязательств по сделке Гор — Черномырдин, она отгрузила в США 250 тонн оружейного урана, в самый раз было выйти из этого соглашения, носившего чисто коммерческий характер и сохранить для будущих поколений оставшиеся 250 тонн урана. Надо учесть, что теперь и стоимость урана на мировом рынке совсем не та, что была в 1993 г. Энергоемкость урана приравнивается к энергоемкости нефти, а цена на последнюю выросла в пять раз за это время. Такое предложение (о выходе из соглашения Гор — Черномырдин) было внесено в Думе от оппозиции, но власть не обратила на него никакого внимания, говоря словами поэта «не повернув головы кочан, и чувств никаких не изведав».

Оставалось только диву дивиться: сами управленцы управлять не умеют, но и слушать никаких советов не хотят.

Под самый занавес 2005 года неожиданно, как говорят в народе, «ни с уха, ни с рыла» возникла проблема переноса Конституционного суда России из Москвы в Петербург. На какое-то время эта тема поглотила внимание чиновников и журналистов. Все пытались найти вразумительное объяснение этому странному решению Кремля. Госпожа В.Матвиенко, мэр Санкт-Петербурга заявила, что это приведет к снижению уровня коррупции, хотя причем здесь коррупция, никто понять не мог. В Конституционный суд со взятками не ходят, там ведь не рассматривают имущественные или гражданские дела. Это не Арбитражный и даже не Верховный суд, где многое строиться «на интересе». Председатель Государственной думы Б. Грызлов попросту сказал, что такое решение крайне важно в год, когда отмечается столетие со дня созыва Первой Государственной думы. Какая связь имеется между Конституционным судом и незадачливой Первой Госдумой, сталось за скобками. Кто-то вспомнил, что в ФРГ Конституционный суд находился в Карлсруэ, а не в Бонне, забыв, что тогда в Бонне просто не было подходящих зданий. Перевод Конституционного суда РФ в Санкт-Петербург скорее напоминал ссылку. Наверное, в памяти Кремля еще не выветрились события 1993 года, когда Конституционный суд попытался поставить заслон на пути самоуправства исполнительной власти, признав неконституционным указ Б.Ельцина N 1400, означавший государственный переворот и ликвидацию всей системы представительных органов тогдашней России.

Общество так и не получило никакого объяснения причин перевода Конституционного суда из Москвы на берега Балтики. Мелкие чиновники дали более внятное толкование: дескать, в связи с изгнанием архива Академии наук (отношение к науке!) из здания бывшего Синода на Сенатской площади: на это престижное помещение набросились толпой приватизаторы, которые замыслили построить там пятизвездочный отель. Для того чтобы отбиться от их претензий, понадобилось занять здание каким-нибудь солидным ведомством федерального значения. Вот так и решился вопрос о переводе Конституционного Суда в Санкт-Петербург.

К числу маловразумительных управленческих решений относится учреждение в России так называемой Общественной палаты — органа, не предусмотренного в Конституции. Странен порядок ее формирования: Президент РФ лично назначает первых 42 членов Общественной палаты из числа наиболее, по собственному определению, авторитетных, известных в обществе людей из разных сфер жизни.

Эти 42 избранника, в свою очередь, выбирают еще 42-х своих коллег. Методика предварительной селекции второго списка тоже неизвестна, можно предположить, что их также подбирает администрация президента. После всего этого уже 84 члена Общественной палаты выбирают еще 42 человек, представляющих регионы России. Кто их рекомендует, непонятно — губернаторы или полномочные представители президента РФ в федеральных округах? Никакие реальные выборные процедуры не предусмотрены.

Отобранные таким образом 126 человек и составляют Общественную палату. Никакого положения об Общественной палате нет. О ее задачах и функциях говорят предельно расплывчато и кто как умеет. Прав она, кажется, тоже никаких не имеет. 21 января 2006 года этот странный орган собрался на свое первое пленарное заседание, на котором выступил президент РФ. Все ожидали, что он внесет ясность в содержание этой затеи, но просчитались. Он говорил обо всем и ни о чем. Начал с того, что, дескать, по его сведениям чиновники не очень довольны созданием такого органа как Общественная палата, назвал чиновников «замкнутой корпорацией» (хотя какая она «замкнутая», если исполнительная власть может тасовать эту корпорацию, как колоду карт, мять, как тесто). Потом он говорил о необходимости изживать нетерпимость и ненависть в обществе, призывал к совместной работе без партийной ангажированности, высказывался о желательности поднять социальный статус благотворительности. Более подробно он остановился на том, что Общественная палата должна взять под свой контроль правоприменительную практику в сфере деятельности некоммерческих общественных организаций. Под этими «некоммерческими общественными организациями» понимаются бесчисленные прозападные (и оплачиваемые западными странами) организации типа «Интернешнл амнистии», «Хельсинскская группа», «Фридом Хаус» и т. д. По существу эти структуры рыхлят почву для так называемых «оранжевых» революций. В 2005 г. по инициативе правительства был принят закон об усилении всестороннего контроля за их деятельностью, что вызвало резкую критику в адрес России. Может быть, создание Общественной палаты и было реакцией на критику с Запада. Теперь можно было отвечать, что, дескать, у нас установлен общественный контроль над этой сферой деятельности.

Никакого заметного, а тем более ощутимого, толка от Общественной палаты нет. Её секретарем является академик Е. Велихов, который давно забросил свои научные занятия и увлекся общественно-политической деятельностью. Про такие организации в старину говорили, что они нужны, «как корове седло». Но в России очень много людей, которые пытаются отыскать некий скрытый смысл в любых задумках власти. В Общественной палате кое-кто был склонен увидеть параллельный с Государственной думой представительный орган, который должен стать если не источником права, то носителем морали и нравственности.

Время от времени стали созываться так называемые «Гражданские форумы», еще более непонятные собрания, в ходе которых глава государства озвучивает какие-нибудь инициативы, не требующие ни оформления, ни утверждения. На одном из таких форумов, собравшемся в московском Манеже в январе 2008 года, Д. Медведев выступил со своим первым наброском предвыборной программы.

Подобные инициативы и мероприятия в большой степени призваны сыграть роль «наполнителей» в пустых, бесцветных буднях российской политики. В управлении государством они не играют никакой роли.

Истинным административным начальником в годы администрации В.Путина была ее Величество КОРРУПЦИЯ, затопившая всю страну от края и до края, сверху донизу. Из каждых 100 граждан, по данным опросов, 75 были жертвами коррумпированных чиновников. В 2005 году по степени коррупционности наша страна опустилась по оценкам западных экспертов с 90 на 126 место (из 157). В стране продается все — от места на кладбище до поста министра. По оценкам средств массовой информации объем коррупционных сделок в России составляет 240–250 млрд долларов ежегодно. Сам В. Путин признает эту печальную реальность и называл взятку «административной рентой», размер которой повышается в зависимости от высоты служебного положения лица, которому дается взятка. Все известные в России представители так называемого «демократического мировоззрения» оправдывали взятку, называя ее «гонораром». В газете «Совершенно секретно» в начале администрации В. Путина были опубликованы материалы, свидетельствовавшие о том, что и сам будущий Президент РФ в период своей работы в качестве вице-мэра Санкт-Петербурга А.Собчака не гнушался этой формы «гонорара».

Время от времени как пузыри на зловонной жиже возникают и лопаются очередные громкие коррупционные скандалы, в которых оказываются замешанными высокопоставленные чины российского правительства и другие представители нашей политической и деловой «элиты». Из-за обоснованных обвинений в коррупции уходили со своих постов губернаторы, и.о. Генерального прокурора РФ, заместители министров (особенно из Минфина), сенаторы — члены Совета Федерации, аудиторы Счетной палаты (назначаемые по представлению самого Президента страны), генералы российской армии и правоохранительных органов (ФСБ и МЧС). Подавляющее большинство таких скандалов старательно замалчивается, судебный исход их (если был суд) скрывается. Общество привыкло (его приучили) к жизни в такой удушливой обстановке, оно стало почти безучастно реагировать на этот национальный позор.

Как-то летом 2006 г. почти одновременно были освобождены со своих постов четыре члена Совета Федерации, представлявших, как правило, маленькие субъекты Федерации, вроде Хакассии, Ямало-Ненецкого автономного округа и т. д. Всем им было предъявлено стандартное обвинение в том, что они совмещали предпринимательскую деятельность с функциями члена Совета Федерации. Это стыдливая форма, чтобы скрыть истинную правду. Но иногда коррупционная язва обнажалась во всей «красе». Например, тогда же был арестован «сенатор» от Калмыкии Левон Чахмахчян, который был задержан с поличным при получении взятки в 300 тыс. долларов. Опять бы все осталось шито-крыто, если бы «пострадавший», находившийся в шоковом состоянии не выболтал кое-чего по сути дела. Оказалось, что родной зять «сенатора» работал на важном посту в Счетной палате и мог определять, кого включить в список для очередных финансовых проверок, а кого нет. Зная, что одна крупная российская авиакомпания (речь шла о «Трансаэро») слишком вольготно распоряжается казенными средствами, этот сенатор с подачи зятя намекнул генеральному директору авиакомпании, что в обмен на полтора миллиона долларов наличными его компанию выведут из-под угрозы финансовой проверки. Тот согласился на передачу наличными 300 тыс. долларов с обязательством перевести остальные деньги на указанный шантажистами счет. Но в последний момент, видно, стало очень жалко отдавать деньги, и он пошел в ФСБ с заявлением. Так лопнул еще один коррупционный пузырь, фигурантами которого оказались сразу и Совет Федерации, и Счетная палата, и крупная авиакомпания.

Летом 2006 года Генеральный прокурор РФ В.Устинов публично заявил о том, что в скором времени могут произойти очередные крупные отставки коррумпированных чиновников, но совершенно неожиданно (как часто бывает в России) ему пришлось самому просить об отставке после 6 лет пребывания в этой хлопотной и опасной должности. Кремль постарался успокоить тех, кто стоял на очереди на разоблачение, а В.Устинова отправили на более спокойное место — назначили министром юстиции.

За весь ельцинско-путинский период управления Россией левая оппозиция в Государственной думе не раз ставила вопрос о борьбе с коррупцией. По словам Г.Зюганова, 9 раз предпринимались попытки внести закон о противодействии коррупции, но каждый раз правительство ставило заслон на пути такого закона под самыми надуманными предлогами, чаще всего на том основании, что недостаточно четко прописано само понятие коррупции. Однажды такой закон прошел и Государственную думу, и Совет Федерации, но Б. Ельцин, пользуясь правом президента, отклонил его. Одним словом, стараниями самой власти в России была создана обстановка для процветания коррупции.

В 2003 году, всего лишь за неделю до окончания действия полномочий депутатов Государственной Думы III созыва ими был принят закон об изъятии из Уголовного кодекса статьи, предусматривавшей конфискацию имущества в качестве наказания за получение доходов преступным путем. Взяточники, торговцы наркотиками, рэкетиры, содержатели притонов и пр. отмечали этот день как свой великий праздник. Людей, которые поставили своей целью приобретение состояния любой ценой, не пугает никакое наказание, кроме конфискации имущества. Отними у них вожделенную цель, и им жизнь становится просто земной юдолью.

Общественная палата РФ, занимавшаяся изучением причин коррупции в России, сделала в своем докладе от 2007 года такое заключение: «Предшествующая история России неизменно сопровождалась коррупционными проявлениями, однако в советский период их масштабы заметно ограничивались последовательной борьбой с преступлениями в этой сфере, системной номен-клатурно-кадровой политикой, служившей существенным ограничителем для развития коррупционных связей, а также целенаправленной идеологической и воспитательной работой с населением.

Значительный размах коррупционных процессов в России на рубеже XX

— XXI веков объясняется прежде всего, сменой общественно-экономической формации, повсеместным насаждением новых нравственных ценностей, центральное место среди которых занимает культ личного преуспевания и обогащения, а деньги являются мерилом и эквивалентом жизненного благополучия. Важно также, что после распада СССР и существовавших в нем механизмов антикоррупционного противодействия, новые механизмы, адекватные изменившимся политическим, экономическим и иным условиям, не были созданы. Как результат, произошло хищническое разграбление национального богатства страны, а коррупционные схемы оказались буквально встроенными в реальную систему управления государством, стали его системообразующим признаком.

Именно коррупция стала основным источником дохода для определенной части руководителей федерального, регионального и муниципального уровней, представителей законодательных органов и политических партий, превратилась в главный побудительный мотив при принятии управленческих решений…».

Россия так и жила бы по своим нынешним «понятиям», если бы не потребность вращаться в кругу развитых демократических стран мира. Велик соблазн: жить по-азиатски, но входить в благородное европейское сообщество. России приходится присоединяться к общемировому стремлению противостоять коррупции. В 2003 году наша страна подписала Конвенцию ООН по борьбе с коррупцией, а также присоединилась к Конвенции Совета Европы по противодействию коррупции. Деваться было некуда, отказ от присоединения к этим документам был бы равносилен полной потере репутации страны. Но наши министерства и ведомства потратили несколько лет на подготовку этих документов к ратификации в Государственной думе. Только на исходе полномочий Думы IV созыва, в 2007 г., эти документы были ратифицированы, но это еще не конец проволочек. Теперь необходимо имплементировать наше внутреннее уголовное законодательство, т. е. внести в него нормы, принятые в мире и в Европе и зафиксированные в указанных Конвенциях. Сколько времени уйдет на это и в какой, наверняка ослабленной, форме будут дополнены наши законы нормами борьбы с коррупцией, — это большой вопрос.

Автору довелось быть в течение 4 лет (2003–2007 гг.) членом Комиссии Государственной думы по противодействию коррупции, и он может утверждать, что продвижение в этом направлении пока следует считать миллиметровым. Вся работа Комиссии была ограничена анализом поступавших в Думу законопроектов на предмет их коррупциогенности, т. е. возможности использования имеющихся в них лазеек для коррупции. Это безусловно нужное дело, но совершенно недостаточное. Разве можно вообще регламентировать каким-то законом чистоту поступления в высшие учебные заведения, получение медицинских услуг, устройство на работу и т. д. Многие мои сограждане внутренне смирились с неизбежностью коррупции — спутницы российской действительности. Есть люди, которые утверждают, что коррупция неискоренима вообще. Первое неприемлемо, а второе ошибочно!

Разве не удивительно, что Финляндия, входившая в состав Российской империи до 1917 года, и наша самая близкая соседка, занимает высшую строчку в рейтинге стран, чистых от коррупции. В США или в Израиле никто не посмеет предложить взятку офицеру дорожной полиции, потому что рискует сам угодить под суд. Коррупция в России будет побеждена, когда высшая государственная власть проявит, наконец, политическую волю, использует обширный международный и наш собственный советский опыт подавления коррупции и, главное, привлечет к этой борьбе широкую общественность. Если этого не произойдет, то страна будет чахнуть и деградировать, как человеческий организм, пораженный СПИДом.