"Михаил Константинович Розенфельд. Ущелье алмасов (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

что где-то в недоступных горах живут дикие люди?
Беспокойные мысли прервал звук шагов. Кто-то приближался к палатке, и,
не отдавая себе отчёта, кто это мог быть, вскочив на ноги, я кинулся ему
навстречу.
В глаза хлестнул резкий свет электрического фонаря.
- Осторожней, товарищ, - послышался спокойный голос, - уберите
оружие. К вам идут потерпевшие кораблекрушение.
Снова сверкнул карманный фонарь, и высокий, худощавый молодой человек,
вежливо поклонившись, представился:
- Геолог Висковский. Если не ошибаюсь, - кивнул он на автомобиль, -
вы едете к нам. Как мне повезло! - рассмеялся он. - Я спасён. В самом
деле, здесь ничего не стоит погибнуть, когда твой конь сбил ногу и ты
вынужден идти пешком. Не правда ли, геологический молоток - плохой компас?
Сегодня на рассвете я выехал на разведку, мой конь захромал, и я заночевал
среди курганов.
Приход неожиданного гостя разбудил старика и его секретаря, и мы до утра
разговаривали с новым знакомым. С восходом солнца автомобиль поехал вперёд,
мы же с Висковским пошли пешком. Он вёл на поводу хромавшего коня. По дороге
я передал геологу ночной рассказ монголоведа, и Висковский, слушая, замедлил
шаг.
- Да, - задумчиво промолвил он, - занятно. Но должен вам сказать, что
я склонен подойти ко всему этому серьёзно. Алмасские горы, как их называют
кочевники, совершенно не освещены. Трудно вообразить и у нас это не
укладывается в сознании, но факт остаётся фактом: в недоступных Алмасских
горах не бывал ни один человек. И вполне естественно, почему возникают
легенды, суеверия. Но при современных средствах сообщения, по-моему,
возможно пробраться к горам... Хорошо снаряженная экспедиция и... - Дёрнув
повод, Висковский горячо воскликнул; - Я был бы счастлив участвовать в
такой экспедиции!
В селении Цза-Загтухан геолог во все дни стоянки находился возле
монголоведа, и часто, удаляясь от общества, они вели продолжительные беседы.
Двадцать дней мы ездили вместе, и между нами завязались крепкие приятельские
отношения. Вернувшись в СССР, мы нередко переписывались. Висковский писал с
Памира и Дальнего Востока, и вот сейчас он промелькнул на невском пароходе.
...Пятьдесят три сорок восемь. Номер телефона. Не заходя в парк,
немедленно пересев на отходящий к Летнему саду пароход, я вернулся в город.
Первая попавшаяся будка телефона-автомата - и через полчаса мы пожимаем
друг другу руки под фонарями моста лейтенанта Шмидта.
- Как хорошо, что мы встретились! - сказал он. - А я уже хотел было
писать вам. Но разве опишешь... Я только три дня назад приехал из Монголии.
Два месяца я работал в Учёном комитете и в начале июня должен был вернуться
в Ленинград. Но пять лет я не был в отпуску и решил провести его в Монголии.
Никогда вы не представите себе, где я побывал... Угадаете, куда... куда я
поехал?
- К алмасам, - сказал я в шутку, напоминая о совместных
странствованиях.
Но Висковский с серьёзным лицом тихо и твёрдо ответил:
- К алмасам... Да... Я был там!.. Я отправился к алмасам...
Ночь, всю ночь, мы, не замечая времени, ходили по набережной Невы.
Утром, когда по городу двинулись первые трамваи, мы поехали на квартиру к