"Филип Рот. Болезнь Портного " - читать интересную книгу автора

чем Мартышка вышла из ванной. Если я собрался что-то делать, то я делаю это!
Всегда! И все подряд! И больше никакой блевотины! Ты уже не в Викуахикской
школе. И никаким Нью-Джерси здесь даже не пахнет!
Когда Мартышка, выйдя из ванной, увидела, что бал уже начался, она была
не совсем в восторге. Мартышка присела на кровать (черты ее показались мне
миниатюрнее, чем всегда) и, отвергнув приглашение присоединиться, молча
смотрела на нас, пока мы с Линой не кончили. Затем Лина услужливо -
очаровашка, ей-Богу! - прильнула к промежности моей длинноногой
возлюбленной, но Мартышка отпихнула ее и уселась дуться в кресло у окна.
Тогда Лина - персона не слишком чувствительная во всем, ч го касается
межличностных отношений, - улеглась рядом со мной и принялась рассказывать о
себе.
Отравляли ей жизнь аборты. У Лины был один ребенок, сын, с которым они
жили на Монте Марио ("в новом красивом доме", - переводила Мартышка). К
сожалению, она не могла позволить себе в нынешней ситуации иметь еще детей -
"хотя она очень любит их", - и потому не вылезала из абортария. Похоже,
единственным применяемым ею противозачаточным средством была спринцовка со
спермицидином, от которой толку не было никакого.
Я не мог поверить в то, что она ничего не слышала о вкладышах и
противозачаточных пилюлях, и попросил Мартышку рассказать ей о современных
средствах контрацепции, и о том, что пользоваться ими очень просто. Мартышка
криво усмехнулась моим словам. Шлюха выслушала Мартышку, но отнеслась к ее
рассказу скептически. Мне было очень горько сознавать, что Лина так беспечно
относится к своему здоровью (я печалился, а она ерошила мне волосы на
лобке): чертова католическая церковь, - думалось мне.
Короче говоря, когда в тот через Лина уходила от нас, то в ее сумке
помимо моих пятнадцати тысяч лир лежал месячный запас Мартышкиных
противозачаточных пилюль - я их просто подарил этой шлюхе.
- Ах, да ты просто Спаситель! - начала орать Мартышка после ухода Лины.
- Послушай, неужели ты хочешь, чтобы она каждую неделю делала аборт?
Как так можно?
- Мне плевать, что будет с ней! - в голосе Мартышки появились
по-деревенски бабьи интонации. - Она шлюха! И все, что ты хотел - это просто
трахнуть ее! Ты не мог дождаться, пока я выйду из ванной, и трахнуть меня! А
потом отдал ей мои таблетки!
- Ну и что из этого следует? Что ты хочешь мне этим сказать? Видишь ли,
Мартышка, один из талантов, которым ты обделена - это умение рассуждать
логически. Ты всегда искренна, но логики в твоих рассуждениях нет никакой.
- Ну и брось меня! Ты получил все, что хотел! Уходи!
- Может быть, и уйду!
- Я для тебя всегда лишь очередная "она"! У тебя такие большие говенные
идеалы, ты знаешь столько красивых слов - а я в твоих глазах лишь очередная
пизда - и лесбиянка! - и шлюха!
Давайте мы перескочим через этот эпизод. Он навевает скуку и
раздражает. Воскресенье: мы выходим из лифта - и кто, вы думаете, входит в
эту минуту в отель? Наша Лина с сыном лет семи-восьми - толстеньким
мальчуганом, который словно вылеплен из алебастра и упакован в кружева,
бархат и лакированные штиблеты. Лина сегодня не расфуфырена, а темные глаза
ее - она с ребенком только что из церкви - полны обычной для итальянок
скорби. Очень хорошо выглядит. Очаровательная женщина (ничего не мог с собой