"Филип Рот. Болезнь Портного " - читать интересную книгу автора

талант у леди), заявляя в присутствии любимого племянника:
- Если бы у какой-нибудь девушки были такие же ресницы, как у нашего
Хешеле, то она уже отхватила бы в Голливуде миллионный контракт.
В подвале, поодаль от сложенных до потолка ящиков со "Скуизи", мой брат
держал гантели, с которыми занимался ежедневно, готовясь к очередному
легкоатлетическому сезону. Брат был звездой школьной сборной, ему
принадлежал рекорд города по метанию копья. Кроме того, он толкал ядро и
метал диск; а однажды, во время соревнований на школьном стадионе, тренер
заявил Гарольда вместо заболевшего барьериста, и брат, перепрыгивая через
последний барьер, неудачно упал и сломал себе запястье. У тети Клары в то
время - или так было всегда? - случился очередной "нервный срыв" (по
сравнению с тетей Кларой моя собственная пылкая мама была просто Гари
Купером), и вечером, когда Хеши вернулся домой с загипсованной рукой,
тетушка грохнулась в обморок прямо на кухне. Гипсовая повязка впоследствии
была признана "каплей, переполнившей чашу" - что бы сие ни значило.
Для меня Хеши был объектом поклонения все то короткое время, в течение
которого я знал его. Я мечтал о том, что в один прекрасный день и сам стану
членом легкоатлетической сборной и буду носить короткие белые шорты с
разрезами по бокам - чтобы было удобнее моим мускулистым и упругим бедрам.
В 1943 году, перед самым призывом в армию, Хеши решил обручиться с
Алисой Дембовски, главным капельмейстером школьного оркестра. Алиса обладала
невероятным талантом вертеть не одним серебристым жезлом, а двумя
одновременно - она закидывала их за плечи, потом вдруг жезлы подобно змеям
проскальзывали меж ее ног, еще через мгновение Алиса подбрасывала их в
воздух на пятнадцать-двадцать футов и ловила - один за другим - у себя за
спиной. В тех исключительно редких случаях, когда жезл все же падал на
беговую дорожку - во время репетиций, - эта девушка укоризненно качала
головой и тихо приговаривала: "Ах, Алиса!", за что Хеши, должно быть, любил
ее еще больше. На меня, во всяком случае, это производило именно такой
эффект. Ax-Алиса - с ее длинными светлыми волосами, взлетающими за спиной и
падающими на лицо! Скачущая жизнерадостно через половину футбольного поля!
Ax-Алиса - в коротенькой белой юбочке с белыми же лосинами, в белых
сапожках, доходящих до середины икры! О Господи, Алиса "Ножки" Дембовски, во
всей своей глупой, блондинистой гойской красе! Еще одна икона!
Эта Алиса была столь явной шиксой, что семейство моего дяди, да и наше
собственное, погрузилось в бесконечную печаль. Что же касается местечка в
целом, то я полагаю, обитатели его на самом деле гордились тем, что язычнице
удалось достичь столь заметного положения в нашей школе, девяносто пять
процентов преподавательского и ученического состава которой были евреями. С
другой стороны, несмотря на аплодисменты, которыми болельщики Викуахик-Хай
награждали бесстрашие и координацию девушки, исполнявшей, по меткому
выражению диктора, комментировавшего выступление, "смертельный номер" - жезл
оборачивался с обеих концов пропитанной бензином ветошью, потом ее
поджигали, и Алиса жонглировала своеобразным факелом, - несмотря на гробовое
"бум-бум-бум" басового барабана, аханье и визги публики, когда казалось, что
Алиса вот-вот сама превратится в пылающий факел, опалив свою восхитительную
грудь, несмотря на искреннее восхищение и уважение публики, - несмотря на
все это, я полагаю, что на нашей трибуне царила некая комическая
отчужденность, основанная на убеждении в том, что только гой может считать
подобные способности первостепенным талантом.