"Филип Рот. Болезнь Портного " - читать интересную книгу автора

- Почему? - спрашивает папа. - Разве ты не слышал, что сказал дядя? Это
лучшие...
- Я хочу с гульфиком!
Да, сэр, мама реагирует немедленно:
- С гульфиком? - переспрашивает она с улыбкой. - Для твоей маленькой
штучки?
Да, мама, представь себе: для моей маленькой штучки.

Главой рода - удачливым дельцом и домашним тираном - был старший брат
отца, Хаим - единственный из всех моих тетушек и дядюшек, кто родился на
другом берегу и разговаривал с акцентом. Дядя Хаим занимался "лимонадным"
бизнесом: производил и продавал сладкий газированный напиток "Скуизи",
непременный атрибут нашего обеденного стола. Дядя вместе со своей
неврастеничной женой Кларой, сыном Гарольдом и дочкой Марсией жил в
густонаселенном еврейском квартале Ньюарка, занимая второй этаж дома на две
семьи, находившегося в их собственности. На первый этаж дома дяди Хаима в
1941 году въехали мы. Папу тогда перевели в Эссекское отделение "Бостон энд
Нортистерн".
А уехали мы из Джерси-Сити из-за разгула антисемитизма. Перед самой
войной, когда Бунд набирал силу по всей стране, в Джерси-Сити нацисты
устраивали свои сборища в пивной, которая находилась всего в нескольких
кварталах от нашего дома. По воскресеньям, проезжая мимо этой пивной в
автомобиле, папа поносил нацистов последними словами - достаточно громко для
того, чтобы его слышал я, и достаточно тихо, чтобы его не слышали наци.
Потом, как-то раз кто-то намалевал ночью свастику на фасаде нашего дома.
Затем кто-то вырезал свастику на парте еврейки-одноклассницы Ханны. Саму
Ханну однажды всю дорогу от школы до дома преследовала шайка разъяренных
подростков-нацистов. Родители мои были вне себя. Однако дядя Хаим, прослышав
про наши злоключения, весело рассмеялся:
- Это вас удивляет? Вы живете, окруженные с четырех сторон гоями, - и
это вас удивляет? Евреям место среди евреев, особенно, - дядя - делал
ударение на этом слове, чего я не совсем понимал, - особенно когда дети
растут в окружении лиц противоположного пола.
Дядя Хаим любил демонстрировать свое превосходство над папой, и не раз
с удовлетворением указывал на то, что наш дом в Джерси-Сити - единственное
жилище, населенное исключительно евреями, в то время как его квартал,
Викуахик, целиком населен евреями. Моя двоюродная сестра заканчивала тогда
школу Викуахик-Хай, - так вот, из двухсот пятидесяти выпускников было лишь
одиннадцать гоев и один цветной.
- Ну, что ты на это возразишь? - спросил дядя Хаим.
... В общем, после долгих раздумий, папа подал заявление о переводе в
город, где он родился, и хотя его непосредственный начальник не хотел терять
такого ценного работника (и потому, естественно, отклонил папину просьбу),
мама, взяв дело в свои руки, сама позвонила в бостонскую штаб-квартиру
компании, и после совершенно невообразимого переполоха, о котором я даже
говорить не хочу, папино прошение удовлетворили: в 1941 году мы переехали в
Ньюарк.
Гарольд, мой двоюродный брат, как и все мужчины в нашем роду - кроме
меня - был коренаст и приземист, и очень походил на актера Джона Гарфилда.
Мама моя обожала его и частенько вгоняла Гарольда в краску (потрясающий