"Джоу Энн Росс. Радости и тяготы личной жизни (Том 2) " - читать интересную книгу автора

просторной фотостудии в Бруклине. Нарядившись в "рабочий костюм", а точнее
в миниатюрнейший купальник-бикини тигровой расцветки, повесив на шею
безумное ожерелье из перьев диковинных птиц, чьих-то зубов и косточек, она
вышла под юпитеры, где уже ждали ее партнеры - группы живых дрессированных
тигров. Томми Джонс лихо защелкал своей фотокамерой.

***

- Ну, это потрясающе, красотуля ты моя, - приговаривал Томми, в то
время как Джейд медленно поводила головой, позволяя своим волосам струиться
неистовым медным водопадом. - Теперь давай свой знаменитый "иди-сюда"
взгляд.
Жар от мощных бестеневых прожекторов немного согревал ее так скудно в
этом прохладном помещении одетое тело; тихо жужжал поставленный на
"автомат" Никон. Плавно и женственно Джейд изменила позу, опустила глаза,
чуть склонила голову и наконец, мягко улыбнувшись, глянула в камеру из-под
опущенных густых ресниц.
- Разрази меня гром, если это не само сладострастие, - разве что не
рычал Томми, - это личико, эти грудочки, эти ножки, которым нет конца.
Много я всего повидал, но ты - лучше всех.
Джейд, слава Богу, давно и много работала с Томми Джонсом и прекрасно
знала, что такие слова он говорит всем девушкам-фотомоделям. Но как бы то
ни было, когда включался свет в студии и начинал щелкать фотоаппарат, Томми
удавалось убедить любую стоявшую перед ним женщину, что красивее ее на
свете нет. Своим хрипловато-низким, прокуренным голосом, уверенными
движениями рук, то поправляющих волосы, то приспускающих бретельку на
платье, то просто ласково похлопывающих по бедру девушки, Томми умел
сделать свою модель не просто красавицей, он будто вдыхал в нее жизнь и
чувственность.
- О, черт, ты меня просто разжигаешь, - промурлыкал он, подойдя к
Джейд, чтобы опустить узкую полоску ее лифчика-бикини до почти скандального
уровня.
Кожей ощутив прикосновение его жестких пальцев, у Джейд внутри
загорелось нечто вроде чувственного желания. Это нечто, она знала,
исчезнет, как утренняя дымка, когда погаснут огни в студии, когда
закончится пленка в фотоаппарате.
- Энни! - крикнул Томми ассистентке. - Рисовую пудру!
Он схватил пушистую соболью кисточку, опустил ее в баночку с пудрой и
щедро осыпал округлости грудей Джейд, придав коже мерцающий медный оттенок,
напоминающий полированное красное дерево.
- Мне хочется тебя скушать, - гортанно промычал он, не отводя взгляда
от глаз Джейд.
Он довел полоски ее купальника до желаемого совершенства, нимало не
смущаясь тем, что напряженный пенис заметно выпирал из его узких черных
джинсов.
Это, кстати, было одной из составных его творческого успеха. В отличие
от многих других фотохудожников, с которыми приходилось Джейд работать,
Томми Джонс на сто один процент был гетеросексуален. Своей славы и своего
достатка он в большей степени достиг тем, что, будучи еще совсем молодым,
понял, какие должны быть отношения между фотографом и его натурщицей -