"Игорь Росоховатский. Тор-1 (Журнал "Юность")" - читать интересную книгу автора

Меня всегда интересовали люди с необычными умственными способностями.
Ведь и работа моя была такой. Успех в ней помог бы нам усовершенствовать
нервную систему.
Природой установлено для нас жесткое ограничение: приобретая новое, мы
теряем что-то из того, что приобрели раньше. Позднейшие мозговые слои
накладываются на более ранние, заглушают их деятельность. Засыпают
инстинкты, угасают и покрываются пеплом неиспользованные средства связи.
Но это только половина беды.
Лобные доли не успевают анализировать всего, что хранится в мозгу: как
в уютных бухтах, стоят забытыми целые флоты нужных сведений; покачиваются
подводными лодками, стремясь всплыть, интересные мысли; гигантские идеи,
чье местонахождение не отмечено на картах, ржавеют и приходят в
негодность.
Можем ли мы признать это законом для себя? Признать и примириться?
Мы привыкли считать человеческий организм, и особенно мозг, венцом
творения. Привыкли и к более опасной мысли, что ничего лучше и совершеннее
быть не может. Так нам спокойнее. Но ведь спокойствие никогда не было
двигателем прогресса.
А на самом деле наши организмы косны, как наследственная информация, и
не всегда успевают приспособиться к изменениям среды. Импульсы в наших
нервах текут чертовски медленно. Природа-мать не растет с нами, не
поспевает за нашим развитием. Она дает нам теперь то же, что и двести, и
пятьсот, и тысячу лет тому назад. Но нам мало этого. Мы выросли из
пеленок, предназначенных для животного. Начали самостоятельный путь. И мы
можем гордиться собой, потому что создания наших рук во многих отношениях
совершеннее, чем мы сами: железные рычаги мощнее мышц, колеса и крылья
быстрее ног, автоматы надежнее нервов, и вычислительная машина думает
быстрее, чем мозг. А это значит, что мы умеем делать лучше, чем природа.
Пришло время поработать над своими организмами.
Я пытаюсь представить себе нового человека. Он будет думать в сотни раз
быстрее - и уже одно это качество сделает его сильнее в тысячи раз. Ради
этого работает наш институт. Ради этого мы изучаем сечение нервов,
соотношение в них различных веществ. Каким же будет новый человек? Как бы
мы отнеслись к нему, появись он среди нас?
Моя фантазия бедна, и я не могу создать его образ, представить его
поступки. Перестаю фантазировать и думаю о работе, о своей лаборатории.
Мы сделали немало. Но в исследовании свойств некоторых микроэлементов
на проводимость зашли в тупик. Насыщенность волокна кобальтом в одних
случаях давала ускорение импульса, в других - замедление. Никель вел себя
совсем не так, как это предписывала теория и наши предположения. Одни
опыты противоречили другим.
В конце концов я решился посоветоваться с директором. Несколько раз
заходил к нему в кабинет, но нам все время мешали. Потому что хотя тех,
кто его не любил, было немало, но и в тех, кто его уважал, недостатка не
было. А поскольку и те и другие нуждались в его советах, дверь
директорского кабинета почти никогда не закрывалась. Я удивлялся, как мог
он успевать разбираться во всех разнообразных вопросах, и вспоминал
состязание с машиной...
После очередного неудачного визита Тор-1 предложил:
- Заходите сегодня ко мне домой.