"Джоэл Розенберг. Серебряный Камень ("Хранители скрытых путей" #2) " - читать интересную книгу автора

положил его на стол перед юношей. Прикрыв свой единственный глаз, он
простер вперед руки и быстро пробормотал что-то на непонятном гортанном
наречии...
Яблоко, чуть шевельнувшись, сморщилось, раскололось надвое, после чего
побурело и задымилось. Вскоре глазам предстала лишь жалкая кучка
отвратительно пахнувшего серовато-черного праха.
- Ступай, - велел Харбард. Взяв со стола тяжелое кольцо, он вложил его
Йену в ладонь.
Хотя волосатые пальцы Харбарда были раза в два толще пальцев Йена, это
кольцо, только что державшееся лишь на большом пальце юноши, плотно
обхватило его средний палец. Когда Йен попытался надеть его на большой
палец, оно пришлось впору и там. На вид оно оставалось таким же, однако...
- Передай им мои слова.
- Передам, - пообещал Йен. - И пусть, когда я вернусь, Осия будет
здоров.
- Вернешься, молодой Сильверстоун, и он будет здоров. - В глазах
Харбарда блеснул озорной огонек. - Если вернешься.

Глава 7
Маркграф Эрик Тюрсон

Маркграф Восточных Земель безмятежно дожидался, пока прислуга, проведя
церемонию полуденного обтирания губкой, закончит его одевать. Если быть
откровенным, он предпочел бы облачаться в одежды сам; было что-то
недостойное мужчины в том, когда тебя обмывают и одевают, пусть даже
женщины, молоденькие и миловидные. Но сие решал не он, и так длилось уже
много лет. С тех пор как Эрик стал маркграфом, за него очень многое делали
другие. Мириться с неизбежным было не в характере Тюрсона; оставалось лишь
притворяться...
Он и притворялся. К примеру, сегодня все утро пришлось охотиться.
Радости это ему не доставляло; Эрик Тюрсон был из крестьян, а те, чтобы
как-то выжить, должны от зари до зари вкалывать в поле, а не тратить
драгоценный световой день на забавы.
Тоска и монотонность существования сопутствовала крестьянам всю жизнь;
праздность была им незнакома.
У него были все основания претендовать на маркграфство, во всяком
случае, ничуть не меньше, чем у какого-нибудь отпрыска аристократического
рода, - он был женат на маркграфине, вполне официально, с соблюдением всех
необходимых церемониалов, под защитой и при Условии свидетельства Братства
Сыновей Тюра - все двенадцать Тюрсонов, подняв свои металлические кулаки,
выкрикнули одобрение, когда окровавленные простыни после брачной ночи
выставили на обозрение толпы, собравшейся под окнами спальни новобрачных.
Однако все вокруг знали, что он из простолюдинов, и поскольку манерам и
манерничанью аристократов по происхождению так и не суждено было войти в
плоть и кровь Эрика, оставалось лишь истово соблюдать правила, из кожи вон
лезть, копируя воспитанность высокородных.
Правила предусматривали, чтобы высокородные писали вирши, и Эрик
часами вынужден был торчать в большой гостиной с пером в руке, марая бумагу
своими поэтическими пробами, без особых, впрочем, успехов - вышедшее из-под
его пера было настолько деревянным, тяжеловесным и бездарным, что даже он