"Жозеф Анри Рони-старший. Озеро Белых Лилий (Нимфея) ("Дикие времена" #4) " - читать интересную книгу автора

он разорвет меня на куски.
- Прощайте! - слабо прокричал я.
Сам не знаю как, выстрелил... Вспышка, грохот! Зверь взвыл и отскочил
назад. Я лежал на земле в ожидании смерти. В трех шагах от себя я слышал
этот жуткий рев, в моей душе пробудилась слабая надежда. Суждено мне умереть
или остаться в живых? Почему он меня не трогает? Почему хищник только рычит,
не пытаясь мстить? Вот он зашевелился, приподнялся. Моя смерть пришла.
Но нет... Он снова упал и уже больше не хрипит... Тишина!... Мертвая
тишина!... Сколько времени это продолжалось? Кажется, целую вечность. Я сам
не заметил, как очутился на ногах. Послышались шаги и голос проводника:
- Она очень умирать!
В кромешной тьме он дотронулся до меня, и в ответ я крепко сжал его
руку. Тревога не утихала: действительно ли зверь мертв... А вдруг он
поднимется и прыгнет!
Но зверь не двигался и даже не дышал. Слышался только монотонный шум
дождя и осторожные шаги моих спутников. Раздался голос капитана:
- Робер, вы живы?
- Жив.
После нескольких неудачных попыток мне, наконец, удалось зажечь у себя
под плащом спичку. При слабом свете моим глазам предстало захватывающее
зрелище: огромный зверь лежал на земле, все еще прекрасный в своей
угрожающей позе, с разинутой пастью, обнажив громадные клыки, с когтями
острыми, как кинжалы. В самом деле, он больше не шевелился, не дышал! Как
все это произошло? Неужели я вновь среди людей, неужели я спасся от ужасной
смерти? Ведь еще недавно мне казалось, что пробил мой последний час, и меня
.коснулось ледяное дыхание смерти:
Проводник повторял:
- Она мертвый совсем!
Кое-как мы добрались до того места, где находился капитан. Нежный
дрожащий голосок заставил забиться мое сердце:
- Вы не ранены?
- Нет, мадемуазель, во всяком случае, ничего серьезного. Должно быть,
тигр схватил меня за кожаный пояс. А что с другими?
- Он, кажется, здорово полоснул меня когтями по груди, - сказал
Алкуэн, - но потом тут же бросил.
Другой голос звучал тише и жалобнее:
- У меня распорота нога, ну и страшный был удар...
Мы больше не думали ни об усталости, ни о ливне: избавление от
смертельной опасности наполняло нас почти радостным возбуждением. На востоке
небо чуть просветлело. Но еще долго свет был таким слабым, что мы с трудом
различали друг друга. Наконец, стало светлее. Наступил день, еще один
тоскливый день в этом печальном крае. Набухшие от дождя болота выступили из
берегов. Стоило нам увидеть эту картину, как возбуждение стихло, сменилось
глубокой тоской. Я не сводил глаз с несравненной Сабины, которая, как
путеводная звезда древних мореплавателей, озарила мою жизнь. Наши раны были
не настолько серьезны, чтобы задерживаться здесь дольше.
Прошел еще один день в этом проклятом месте, под непрерывным
изматывающим дождем. Люди все чаще и чаще выказывали свое недовольство. Они
держались в стороне, о чем-то шептались. Когда я подходил, смотрели на меня
с недоверием. Нетрудно было догадаться - зрел заговор. И хотя сам я готов