"Анатолий Ромов. Случай на границе " - читать интересную книгу автора

пограничники на всем пути следования поезда Москва - Берлин.
Минск... Брест... Варшава. Чем ближе к Берлину, тем спокойнее и
неприметнее человек. Только курит он чуть чаще, и, если внимательно следить,
у него больше стали пересыхать губы. В чернеющем стекле смутно отражается
его лицо. Абсолютно никаких примет. Разве только чуть заметный шрамик возле
левой брови у виска - след драки в далеком детстве. Через несколько месяцев
эта примета будет размножена, её повторят десятки фотографий...
Утром его встречает шум берлинского вокзала. Туристский автобус,
знакомые витрины и вывески чистых широких улиц, чемодан, брошенный на
кровать в номере большой гостиницы. И настойчивое желание - остаться одному.
Но, оказывается, это совсем просто - остаться одному, и ещё проще -
очутиться в западном секторе.
И вот они сидят, наконец, друг против друга. Он глядит на этих людей и
удивляется, до чего же всё просто в жизни. Вот так всё и происходит -
запросто, будто между прочим. Он берет предложенную сигарету, прикуривает.
Слушает. Задание кажется несложным. Кое-что записать, кое-что запомнить. И
всё. Правда, ему, дают понять, что если он сделает что-то большее, жалеть об
этом не придется...
Через несколько дней поезд Берлин - Москва мчится назад. Позади
Варшава, а вот и Брест. Снова пограничники, таможенники. Он чуть усмехается:
осматривайте, осматривайте. Мозги не проверяются...
Это верно. Мозги не проверяются. И проводники желают ему доброго пути,
а поездные радиоузлы играют старые, давно известные пластинки. "Любимая,
знакомая, широкая, зеленая...", "Не нужен мне берег турецкий..."
Да, это был другой поезд. Другой встречный ветер. И другой, совсем
другой человек у окна...

"Анна-Мария Р."

26 ноября. Раннее утро. Холодно, сыро. Я стою на влажном бетонном пирсе
военной гавани города Н., одного из торговых портов Прибалтики. Вдали
приближающийся с каждой секундой силуэт корабля. В тумане вырисовываются
контуры боевой рубки, мачты... Это мой корабль. Выпустив шлейф черного дыма,
он идет к причалу. Поданы и закреплены швартовы, спущен трап.
Очень высокий, немного полноватый, с небольшими аккуратными усиками,
капитан третьего ранга - я сразу понимаю, что это командир, - ждет, пока я
поднимусь на мостик, смотрит на меня, потом улыбается, говорит отрывисто:
- Отлично, штурман. Что ж, поздравляю вас.
Я оглядываюсь. Сзади стоят ещё два офицера. Один - худощавый
темноглазый старший лейтенант, на лице которого выделяются заостренные
скулы. Другой, тоже старший лейтенант с инженерскими молоточками на погонах,
незаметно подмигивает мне: поплаваем, друг!
Беру свой чемодан, хочу спуститься вниз. Мне покажут мою каюту...
- Штурман, вы куда? А работа?
- Но я... - Мне кажется, что я ослышался. Я никак не ожидал этого. Я
думал, что мне дня два-полтора, ну хотя бы день дадут отдохнуть,
осмотреться, привыкнуть к кораблю. И вот - на тебе... Не успел ступить на
палубу - берись за работу...
В растерянности, так и забыв чемодан на палубе, я спускаюсь в
штурманскую рубку - она тут же, под мостиком, четыре ступеньки вниз по