"Владимир Романовский. Богатая белая стерва" - читать интересную книгу автора

Она вошла в компании пестрой своей свиты, состоящей из лихо выглядящих
молодых людей в ярких пиджаках, а также смелого вида и среднего возраста
женщин в кокетливых платьях. Музыканту мать его любовницы совершенно не
нравилась. Вместо того, чтобы удовлетворяться собственной бесполезностью и
сидеть тихо, она вечно встревала, куда не надо, вечно вмешивалась, давала
возмутительные советы, притворялась невинной и благожелательной, задавала
бестактные вопросы и вообще всем мешала ужасно. Завидев Музыканта у бара...
проигнорировав очевидное - человек хочет побыть один - она прогарцевала в
его направлении, отставив своих пажей и фрейлин на произвол судьбы.
Взобралась на стул рядом с ним.
- Привет, - сказала она, благожелательно улыбаясь.
- Да, привет, - ответил он резко, чуть не повернувшись к ней спиной. Но
не повернулся.
- Ты чем-то озабочен.
- Да.
- Тебе нужно научиться расслабляться. Развеселись.
- Нет причин для веселья.
- Ну как же нет. Жизнь прекрасна. Какие тебе еще нужны причины?
- Она была бы еще более прекрасной, если бы некоторые люди в нее не
вмешивались.
Хелен проявила терпение.
- Не сердись, не сердись. А ты когда к нам придешь наконец? На рояле
поиграть? Последний раз ты развлекал нас... я даже не помню... очень давно.
Вот и развеселишься.
Бармен приблизился, чтобы снова наполнить стакан Музыканта.
- Никто так не развлекает публику, - сказал Музыкант, - как старик
Уолш. Прямо миссия такая в жизни, всех развлекать. Постоянно.
- Да, действительно. Ты заметил, да?
Подобие юмора. Как трогательно.
- Да, - сказал Музыкант мрачно. - Заметил. Не мог не заметить. Что ж.
Это все справедливо, наверное. Кто я такой, чтобы отбирать у него жену.
- А, вот оно в чем дело, - Хелен сочувственно дотронулась до его
предплечья. - Нет, это никуда не годится. Это нельзя, дорогой мой. Уж
извини.
- Да.
- Он ведь человек выдающийся.
- У него много денег.
- Ну, по правде сказать, да.
- Я не хочу по правде, - сказал Музыкант устало. - Я хочу чтобы он
оставил ее... нас... в покое.
- А он так и делает в основном.
- Не в этот раз.
- А не нужно было его провоцировать. Ничего, думаю, он придет в себя.
Он очень отходчивый. Вот увидишь, все образуется.
Ирония, сарказм, даже оскорбления - как об стенку все разбивается.
Теплые ноты в ее голосе звучали так естественно, что не знавший ее вполне
мог принять все это за искренность. Музыкант резко повернулся к ней. Она
улыбнулась светской улыбкой.
- Он мне сказал, что я могу ее забрать.
- Это он не всерьез, - сказала Хелен успокаивающе.