"Владимир Романовский. Богатая белая стерва" - читать интересную книгу автора

Вилледже с одним жалким созданием по имени Фукс, нашим бас-гитаристом.
Музыканты, не умеющие овладеть настоящим инструментом всегда в конце концов
приходят к бас-гитаре. Любой может за неделю научиться.
Мой отец - ученый, а мать моя - профессиональная уборщица, умеющая
убрать двадцатикомнатный особняк за три часа, а потом сидеть в кресле
следующие три дня, ничего не делая, или почитывая дешевый роман. Иногда она
читает стихи, но это совсем другая история. Если хорошо присмотреться к моим
родителям, понимаешь, что именно мама - настоящая. То, чем отец по жизни
занимается - надувательство, и в глубине правоверной своей души он об этом
знает. Нет, он конечно же прилежно учился в то время как остальные студенты
в кампусе оттягивались напропалую, на что имели полное демократическое
право. Отец часами корпел над книгами, которые ему не нравились,
справочниками, которые он с большим трудом понимал. После чего он прошел все
нужные экзамены если не с успехом, то по крайней мере очень ровно. Получил
впоследствии степень в Гарварде, и так далее. Теперь он работает в
специальной какой-то лаборатории, субсидируемой правительством. Одевается с
большим вкусом и умеет говорить речи на публике. Выглядит представительно на
любой конференции, но в голове у него нет никаких оригинальных идей, и в
этой своей лаборатории он до сих пор ничего нового не открыл и не наработал.
Зато он помнит все, сделанное другими учеными. Выглядит он строгим но
справедливым, никогда не опаздывает и не прогуливает, поэтому у начальства
его не остается выбора, как только давать ему время от времени повышение.
Наверное, он хороший начальник, хотя я слышал что коллеги его смеются над
ним у него за спиной, а черные коллеги, особенно из тех, кто помоложе,
стесняются его и стыдятся. Мама, вроде бы, его любит, несмотря на то, что
прекрасно видит, что он такое. Ну, во всяком случае он все это время был
хорошим мужем. По крайней мере оба они так говорят.
Вся эта заваруха с музыкой, заваруха, в которой я сегодня плаваю, не
находя берега, началась, когда мне было восемь лет. Стало быть, были поздние
восьмидесятые, пресловутые Рейгановские Годы, когда каждый в Республике
должен был в самом скором времени разбогатеть раз и навсегда и наконец-то
бедность канула бы в прошлое, и мы все занялись бы другими вещами, ну,
например, обратили бы внимание на экологию или, там, биржу. И уж
преступность точно канула бы в прошлое. Люди думали, что как только мы
избавимся все от бедности, преступность просто перестанет существовать, ну,
типа, все преступники вдруг покончат жизнь массовым самоубийством в одну
какую-нибудь особенно лунную ночь. У мамы тогда была работа за городом, на
лето - убирала она пригородный особняк, такой типа целый дворец, не шучу.
Принадлежал он семейству Уолшей, - такая безответственно богатая пара с
двумя детьми. Во всяком случае, так мне сказала мама - двое детей, мальчик и
девочка, и имена у них, типа, Мелисса и Алекс, или что-то в этом духе, Алекс
просто младенец еще, а Мелиссе, типа, восемь или девять лет. Я их никогда не
видел, и часто осведомлялся, где они, собственно, шляются, когда мама меня
привозила с собой, а мама говорила всегда - в бординг-школе, заткнись, но
какая такая бординг-школа в разгар лета, не говоря уже о том, что Алекса
наверняка все еще кормили грудью? Ну, не грудью, конечно же, Уолш-женщина
была слишком богатая для таких физиологических крайностей, хотя возможно у
них была кормилица с Филиппин или с Багам или из Польши.
Так или иначе, папа уехал на какой-то безумный симпозиум, на котором
ему следовало выглядеть важно и не вдаваться в детали. Он очень гордился,