"Михаил Ромм. Время - кино - зритель" - читать интересную книгу автора

Анненский, превративши Анну в симпатичную, сентиментальную,
свободолюбивую девицу, тоскующую, плачущую, не сделал главного: он не
показал ее поначалу рабыней, он превратил ее в героиню, в мятущуюся жертву.
И поэтому внезапное изменение этой девушки - грубое пренебрежение к своей
семье, помыкание мужем - решительно ничем не оправдывается в картине.
Идейный смысл резко нарушен. Успев завоевать симпатии зрителя, Анна уже не
может до конца потерять их даже тогда, когда превращается в равнодушную,
безнравственную и жестокую светскую даму. Мораль картины кажется мне весьма
сомнительной, тем более что дворянско-чиновничий свет изображен в достаточно
соблазнительных тонах.
Когда Анна Анненского вначале пытается уйти из дома мужа, то это -
Катерина из "Грозы". Но можно ли представить себе, что Катерина поведет себя
так, как ведет себя Анна в финале картины?
Что касается обиды за Чехова, то больше всего мне обидно, что Анненский
снабдил свою картину множеством сентиментальных деталей. Больше всего
ненавидел Чехов сантимент, и меньше всего он способен был "нажимать на
слезные железы". "Анна на шее" Чехова - это рассказ очень высокого вкуса
(кстати, Чехов в литературном труде превыше всего ценил именно хороший вкус,
сдержанность, изящество, скупость, точность). А "Анна на шее" Анненского -
это произведение сентиментальное, рассчитанное на внешние эффекты и
изобилующее сценами невысокого вкуса.
Если бы "Анна на шее" не имела такого успеха у нашей зрительской массы,
то не стоило бы слишком много рассуждать о ней. Мы так редко экранизируем
наших классиков, что каждая попытка перевода их на экран заслуживает
всяческой поддержки.
Успех "Анны на шее", так же как исключительный успех выставки
скульптора С. Эрьзи,* показывает, что, стосковавшись по эмоциональному
искусству, набив оскомину на картинах, проникнутых сухой дидактикой,
живописующих официальную сторону биографий героев прошлого, зритель
бросается на любые произведения искусства, которые кажутся ему
воодушевленными, которые затрагивают какие-то человеческие стороны души.
______________
* Речь идет о выставке, устроенной в Москве летом 1954 года
Оргкомитетом Союза советских художников и Московской организацией Союза
художников. На выставке экспонировались произведения, созданные скульптором
в 1908-1953 годах. См.: Каталог выставки произведений скульптора Степана
Дмитриевича Эрьзи. Сост. Л. В. Розенталь. М., 1954.

Я не хочу ставить на одну полку творчество одаренного, хотя и несколько
старомодного, с явным налетом модерна, увлекающегося внешними эффектами, но
все же высочайшего мастера своего дела, Эрьзи, с довольно рыхлым и
малосамостоятельным творчеством Анненского. Но успех того и другого где-то
смыкается.
Причина здесь отчасти в том, что за эти годы мы не создали ни
"Чапаева", ни "Депутата Балтики", ни трилогии о Максиме, ни "Машеньки" -
картин, проникнутых глубокой социалистической идейностью, страстных,
темпераментных, увлекательных и вместе с тем сделанных на высоком уровне
мастерства, с превосходным вкусом, со строгостью подхода к материалу.
Картины такого рода волнуют зрителя, задевают его самые сокровенные душевные
струны и в то же время воспитывают его, приучают к высокой требовательности.