"Михаил Ильич Ромм. Устные рассказы" - читать интересную книгу автора

Бывает ли так в жизни, чтобы человек плюнул тебе в лицо, а ты вытер
лицо и сказал ему: молодец, красиво плюнул? Не бывает. Бывает ли так в
жизни, чтобы человек ударил тебя кинжалом в сердце, а ты, умирая, сказал
ему: спасибо, Друг, ты был прав? Не бывает. Бывает ли так в жизни, чтобы
человек отнял у тебя самое дорогое, что есть у тебя в жизни - твою жену, а
ты бы сказал ему: будь счастлив с ней? В жизни так не бывает. А в искусстве
бывает.
Сегодня вот этот человек, Ромм, плюнул мне в лицо, ударил меня кинжалом
в сердце и отнял у меня более дорогое, чем жену, - прости, Натэлла, прости
меня, - мою картину. Но он сделал это красиво. Он это талантливо. Слушай,
Ромм, я хочу, чтобы ты сделал свою первую картину лучше, чем я сделал
"Двадцать шесть комиссаров", и если ты сделаешь лучше, клянусь тебе, где бы
я ни был, я приеду и буду тамадой за твоим столом. Но если ты только болтун,
если ты только умеешь критиковать чужие картины и видеть чужие недостатки, -
берегись, я тебе не прощу. И никто из сидящих здесь за этим столом тебе не
простит, а здесь сидит вся советская кинематография.
Я прошу вас всех выпить за то, чтобы мне быть тамадой за столом у
Михаила Ромма, когда он сделает свою первую картину.
И все выпили.
Прошло года три, и я сделал свою первую картину - "Пышку". "Пышка"
вышла на экран, и я среди волнений забыл уже тост Николая Шенгелая, как
вдруг получил телеграмму из Тбилиси: "Когда стол? Шенгелая, Вачнадзе". Я
ответил: такого-то числа, 8 часов вечера, ресторан "Арагви". И в этот день,
ровно в восемь часов вечера Шенгелая и Вачнадзе были в ресторане "Арагви", и
Шенгелая был тамадой за моим столом.
Это был красивый человек. Они оба были красивые. И Вачнадзе была первой
красавицей Грузии.

Об учителях

Значит, я хочу поставить так вот вопрос, что когда у человека что-то
получается в таком искусстве, как театр или кинематограф (он так проходит,
скажем, благополучно свою жизнь), это всегда вопрос какой-то случайности,
непременно. Множество самых странных обстоятельств в конце концов толкают
человека туда или сюда. Если, скажем, не был бы Пушкин лицеистом, то я не
уверен, что он был бы и Пушкиным. В лицее такие люди, как Кюхельбекер,
Дельвиг, - случайные школьные товарищи, кое-кто из учителей в лицее, вся
атмосфера, то, что это было в Петербурге, создало Пушкина, ведь правда?
Скажем, если бы не встретился Шаляпин с Горьким, а потом со своим
усатым учителем в Баку, что ли, он был бы Шаляпиным? Нет, не был бы
Шаляпиным.
Конечно, это такие исключительные личности, которые появились благодаря
каким-то встречам, каким-то необыкновенно удачным, ну, что ли,
обстоятельствам жизни. К этому относится знакомство с людьми, в первую
очередь. С кем человек повелся с детства, кто его учил с самого начала, кто
ему помог увидеть себя, понять себя, какой-то свой путь найти, какую-то свою
дорогу.
Я сейчас говорю о таких очень великих людях, как Шаляпин или Пушкин. Но
это относится почти к каждому, скажем, из кинорежиссеров, особенно если вы
возьмете театральных или кинематографических актеров или режиссеров. Большей