"Жюль Ромэн. Белое вино ла Виллет " - читать интересную книгу автора

- Официальная телеграмма... командиру армейского корпуса... пошлите
немедленно! Буду ожидать ответа здесь. Вы передадите его мне.
Барышня немного возбуждена; она считает слова, проверяет адрес, широко
раскрывает глаза и передает бумагу сидящему сзади ее чиновнику. Я слышу, как
трещит аппарат.
"Отлично! Дело пошло!" - говорю я себе.
Барышня смотрит на меня и нерешительно:
- Вы будете платить?
- Нет, я не должен платить. Телеграмма официальная.
- Вы уверены?
- Уверен.
Она встает, совещается с другим чиновником. Все смотрят на меня с
некоторым изумлением и опасливостью, как на взрывчатое вещество, и не
говорят мне больше ни слова. Я отхожу от окошечка.
Я провел там полчаса или три четверти часа в каком-то странном
возбуждении. Смешно сказать: время перестало существовать для меня. Какая-то
сила источалась из всех частей моего тела. Я не мог оставаться на месте. Я
расхаживал взад и вперед по конторе. Голова моя испытыпала давление изнутри.
Я вызывающе смотрел кругом. Я чувствовал, как огонь сверкает в моих глазах.
Некоторое время у меня не было никаких отчетливых мыслей. Потом горячо
пожелал: "Лишь бы мы отправились вместе с другими!"
В этот момент я отчетливо ощутил зарождение событий. На основании газет
я думал, что будет пущен в ход только парижский гарнизон. Об этом писали еще
накануне. Двадцать или двадцать пять тысяч человек - это неплохо. Но вот
оказывается, что снимаются с места также войска, расположенные в провинции.
К Парижу стагиваются воинские поезда. Организуется настоящий поход на Париж,
обложение Парижа, сжимание кольца, растянутого вокруг Парижа.
Наконец, пришел ответ. Мне протягивают листок. Я не захотел посмотреть
в него тут же. Выхожу из конторы. Читаю:
"Захватите с собою всех, кроме больных и слабых".
Я у казармы. Когда я огибал окружающую ее стену, был слышен гул
батальона, похожий на различаемый нами иногда в летние дни неясный дробный
стук, который издается падающим вдалеке градом.
Я пересекаю двор. Во всем здании происходила возня, лихорадочные сборы,
за исключением средней части, где размещались освобожденные.
Вхожу в канцелярию взвода. Там были ротный и
батальонный командиры и унтер-офицеры. Все оборачиваются.
- Вы получили ответ?
- Да.
Бумагу выхватывают у меня из рук.
- Мы отправляемся! - говорит ротный.
Нужно было видеть их. Они испытывали крайнее возбуждение, но не
выказывали никакой грубости.
Они были сердечны с вами, обращались по-приятельски.
Это было настолько непривычно для меня, что одно мгновенье я подумал,
нет ли тут расчета - вы понимаете? Теперь я этого не думаю.
Батальонный командир сказал мне:
- Вы хорошо справились. Прекрасно! Вы оказали нам услугу.
А ротный:
- Ступайте живо! Снаряжайтесь! Предупредите своих товарищей. Нужно,