"Жюль Ромэн. Белое вино ла Виллет " - читать интересную книгу автора

вечер мои солдатские башмаки, можно сказать, обновляли улицу Курон.
Вдруг я слышу, как кто-то догоняет меня и кричит: "Пест!". Я
оборачиваюсь и вижу прапорщика взвода освобожденных от занятий, к которому
принадлежал я. Этот прапорщик имел репутацию "шикарного парня" - редкую для
прапорщика! - и, к тому же, я не знал за собою никакой вины. Тем не менее,
все, кто служил в солдатах, представляют, что встреча со взводным на улице в
пять минут шестого не предвещает ничего хорошего. Рисуешь себе мрачные
картины; уже видишь себя в карцере.
- Бенэн, - сказал он мне, - вы можете оказать мне услугу.
У меня отлегло от сердца. Вид у него был взволнованный, но
доброжелательный, как всегда. Он, казалось, был очень доволен, что ему
попался именно я.
- Я полагаюсь на вас; вы человек серьезный и в курсе этих вещей. Тут
сейчас такой содом! Не знаю, куда и сунуться. Вы позволите мне сэкономить
добрые полчаса. Слушайте. Вот вам официальное донесение командующему
корпусом. Снесите поскорее его на почту. Потребуйте отправить вне очереди.
Отругайте барышню, если понадобится. Там же, на почте, подождите ответа.
Скажите, чтобы он был дан вам в письменной форме. Настаивайте! И бегом
приносите его нам.
- В казарму?
- Да, в казарму. А я лечу к ротному. Он еще не предупрежден. Приказ
только что получен. К счастью, батальонный был на месте. Батальон сегодня
ночью отправляется в Париж. Ну, до свидания!... Платить не нужно... Да! Если
встретите товарищей в городе, скажите, чтобы они мигом возвращались в
казарму! Я думаю, очень немногие успели выйти. И я уже изловил пять или
шесть.
Я отправляюсь на почту, польщенный тем, что для такого ответственного
поручения он предпочел меня пяти или шести встретившимся ему на дороге
солдатам.
Депеша была не запечатана; чернила не успели еще высохнуть. Я читаю:
"Приказ получен. Батальон немедленно мобилизуется. Нужно ли брать с
собою взвод освобожденных? Просьба ответить немедленно.
Командир батальона Дешан".

Когда я прочитал это, сердце мое забилось, я мигом оживился и пустился
во всю прыть. Мне было приятно озадачивать прохожих. Кроме того, я торопился
дать ход событиям.
И в самом деле, при виде бегущего бородатого солдата, с бумагою в руке
и трагическим выржением лица, улица Курон взбудоражилась, вероятно,
единственный раз за ее существование. Почта расположена на углу двух улиц.
Путь мой пересекает бравый капрал седьмой роты. Вид у него был самый мирный,
и он был в явном неведении относительно надвигающихся событий.
- Капрал! Батальон мобилизуется.
Такие известия всегда производят эффект. Он вздрагивает.
- Что?
- Да. Через час мы отправляемся в Париж. Я несу телеграмму корпусному.
Он косится на бумагу. Я вхожу на почту. Ему наверное хотелось
расспросить пообстоятельнее. Но он больше всего боялся опоздать. И вот он
тоже пускается бегом. Я блаженствовал.
У окошечка телеграфа стоял старичок. Я подхожу: