"А.Ромашов. Кондратий Рус." - читать интересную книгу автора

иконе.
Татьяна успокоилась и стала рассказывать им, как жил Христос в граде,
Назарет именуемом, как пришел он в Иерусалим к фарисеям.
- Схватила его стража иерусалимская по навету Иудиному, повела его
стража на мученичество. Распяли бога нашего, гвоздями железными
приколотили к кресту.
Туанко слушал и сестре пересказывал по-своему, по-ултырски. Вета
улыбалась.
- Ты чего ей такое мелешь! - накинулась Татьяна на парня. - Я про
страсти господни толкую, а она хохочет!
Туанко и сам засмеялся.
- Большого бога нельзя гвоздями колотить, она думает.
Татьяна только руками всплеснула.
- Отстань ты от них, - сказал Кондратий жене. - Не майся зря! Поживут
у нас, привыкнут!
Татьяна поставила икону на божницу и ушла в кут за печку, квашонку
ставить. Стряпала, шептала молитвы.
Кондратий пересел с лавки за стол и сказал Вете, что выкуп старый
Сюзь принял.
- Теперь ты моя дочь. Нывка моя. Понимаешь?
- Она понимает, большой отец, - сказал Туанко. - Устя ее научила
по-вашему.
- А ты куда собрался на ночь глядя?
- Ветеля трясти. Рыбу принесу, большой отец.
Кондратий пошел с ним на омута. Все едино, надо где-то коротать ночь.
В последнее время он плохо спал - тосковал об Ивашке. Сильно тосковал, но
виду не показывал, не хотел зря Татьяну расстраивать.
Всю ночь они провозились с ветелями, зато ведра три доброй рыбы
достали.
Татьяна у ворот встретила, сказала, что пришли сыновья из лесу.
Кондратий с утра заставил их семенную рожь сушить на ветру, а сам
взялся дно подшивать к лукошку. Туанко не отходил от него, расспрашивал.
Чудно парню казалось, что большой отец волчью шкуру подшивает к лукошку
сыромятными ремнями.
- Будешь хозяином, - учил Кондратий парня, - доспей из волчьей шкуры
решето, о тридцати дырах, и сей из него семена, и никто не попортит твоей
нивы: ни гнус, ни птица. А если медведь начнет портить ниву, то возьми
конскую голову, валяющуюся, и до солнышка, чтобы никто не видел тебя, ткни
эту конскую голову зубами кверху среди поля на березовый кол.
- А где твоя гарь, большой отец? За речкой?
- Не по гари, парень, будем сеять нынче.
Кондратий рассказал ему, что на Руси у всякого хозяина три поля: на
первом хозяин озимую рожь сеет, на втором - ярь, а третье поле под паром
лежит, отдыхает.
- Сам видишь, с лесом мне воевать тяжело. У вас в ултыре людей много,
старый Сюзь с десятиной леса за три дня справляется. На одну весну он лес
рубит, на другую - лес попалит и сеет по гари. Короб высеет - шестьдесят
коробов соберет. Хорошо, когда семья пятьдесят человек, большая - ултыр,
по-вашему. А мне всякий раз приходится соседям кланяться, то деду твоему,
то князю Юргану. Лес рублю весной - кланяюсь: помогите! Осенью срубленный